– Я хочу попробоваться на роль Леди, – Маринетт уверенно смотрела в лицо Тикки. Будь её воля, она бы не пришла в «Крылья бабочки» – у нее на это была куча причин, – но, к сожалению, только они могли взять её в нынешнем состоянии.

Тикки окинула её оценивающим взглядом.

– Маринетт Дюпэн-Чэн, ведущая солистка? И ты пришла к нам? – никакого презрения или недовольства, обычный интерес. Маринетт привычно переступила с ноги на ногу и поморщилась от боли.

– Ах. Да, я слышала что-то от Феликса, – Тикки сочувственно поджала губы. – Растяжение связок, если не ошибаюсь? И ты считаешь, что мы настолько отчаялись, что возьмем больную балерину? Хлоя не так уж и…

– Лучше говори, что «У нас есть Хлоя», а не ври в лицо, – перебил её Плагг, наконец оторвавший взгляд от экрана телефона, в который пялился с самого прихода Маринетт. Тикки пожала плечами и промолчала, видимо, Хлоя успела надоесть им обоим.

– Вы даете раскрыться всем талантам, – криво улыбнулась Маринетт, повторяя девиз из рекламных буклетов.  – И я смогу… Я слышала, у вас неплохие врачи!

– Я видела твою Одиллию на вашем показательном выступлении, – Тикки постучала пальцами по столу и вздохнула, переглянувшись с Плаггом. Маринетт замерла, все её тело напряглось, словно струна: она понимала, что сейчас решается её судьба. Если эти двое – открывшие школу в невыносимо молодом для балетного мира возрасте, самые молодые исполнители главных ролей в самых сложных постановках, гении, – сейчас не поверят в нее и откажут… То она может смириться.

Потому что люди более старой закалки не будут даже слушать.

– На двадцать восьмом туре было слишком большое смещение, – Плагг скрестил руки на груди и Маринетт прикусила нижнюю губу. Она знала об этой ошибке, и с тех пор ни один час провела в зале, тренируя фуэте.

В кабинете директоров повисла тишина, только пальцы Тикки отстукивали «танец с кубками» из первого действия «Лебединого озера».  Маринетт даже забыла о боли в лодыжке, так сильно волновалась. Кажется, она даже во время вступительных экзаменов в балетную школу так не переживала, как сейчас.

Тикки еще раз переглянулась с Плаггом и тот приподнял брови.

Стук оборвался.

– Ты считаешь, что сможешь станцевать партию Леди, – Тикки оперлась локтями на стол и потерла правое запястье. Маринетт кивнула. – Тебя лишили главной роли, и ты решила, что раз уж мы находимся в затруднении с…

– В полной заднице мы находимся в ситуации с примой, к чему расшаркивания, – хохотнул Плагг и Тикки лишь закатила глаза.

-… то мы схватимся за первую предложенную балерину, которая в состоянии крутить нормальные фуэте, а не заменяет их турами пике.

– Нет, но…

– Тебе повезло, – Тикки улыбнулась, – что дело обстоит именно так. Надеюсь, ты сможешь сработаться с нашим Котом.

– А ваш Кот – это?.. – Маринетт подозревала, чье имя сейчас будет названо. Это имя было как раз одной из причин, по которой она не сразу ломанулась в сторону «Крыльев», а пару дней помучалась размышлениями.

И она оказалась права.

– Феликс Агрест. Твой будущий хореограф – Габриэль Агрест, но он приедет только завтра, пока его заменяет Плагг, – Тикки поднялась и подтащила к Маринетт стул, кивнув на еще один свободный рядом. – А теперь садись и давай сюда свою ногу, буду её смотреть.

Маринетт бросила растерянный взгляд на Плагга, но тот снова уставился в телефон, и ей ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Тикки быстро сняла повязку и ощупала суставы, сосредоточенно нахмурившись.

– Я знаю средство, которое поможет тебе спокойно танцевать все репетиции и сам конкурс, – медленно произнесла она, выпрямляясь и в последний раз проводя пальцами по распухшей лодыжке. – Но, правда, подумай, надо ли оно тебе. Девяносто процентов, что после конкурса, как только ты прекратишь его принимать, ты уже никогда не сможешь профессионально заниматься балетом.

«– Не переживай ты так, это всего лишь конкурс, – твердил ей Адриан, когда она после объявления о том, что роль Леди теперь будет танцевать Бриджетт, всхлипывала ему в плечо. – Будет много других. Ты сможешь попасть в Оперу и после выпуска, я уверен. Мы сможем. После того, как ты поправишься».

Маринетт сцепила пальцы в замок, бросив взгляд в сторону шкафа с папками документов. Отсчитала десять вдохов.

– Всегда есть десять процентов, – улыбнулась она, встречая взгляд Тикки. – Может, мне повезет.

Ей никогда не везло. Не считая, возможно, встречи с Адрианом.

– Тикки, не мешай девчонке ломать свою жизнь и спасать наше выступление, – Плагг поднялся со своего места. – Давай ей свою волшебную пыльцу, нам еще труппе новости сообщать.

Дальше все пошло быстро. Маринетт, не глядя, подписала несколько бумаг (контракт, соглашение о том, что школа не несет ответственности за последствия лечения и всякая прочая чепуха), и Тикки, наконец, сделала ей укол, пробормотав что-то вроде «Волшебное исцеление».

И потом целых полчаса разминала её лодыжку, которую словно засунули в целую глыбу льда. К концу процедуры она стала ощущаться как здоровая, но лицо Маринетт было влажное от слез.

– Это тебе не балет танцевать, – хихикнула Тикки, но в её глазах было сочувствие. – Каждый день за час до занятия будешь заходить ко мне. Оно действует примерно двенадцать часов, так что если будет заканчиваться раньше, чем репетиции – обращайся снова, к любому, кто будет в кабинете директора.

– Спасибо! – Маринетт вытерла слезы и с опаской встала, но нога послушно выдержала вес.

– Было бы за что благодарить, – грустно улыбнулась Тикки и кивнула Плаггу. – Вперед, раз уж тебе не терпится.

* * *

Маринетт потрясла головой, но эхо «Я все папе расскажу, тут-то вы попляшете!» все еще раздавалось в её ушах. Плагг, стоящий рядом, довольно жмурился, и выглядел до неприличия счастливым.

Маринетт сомневалась, что дело тут только в неумении Хлои выполнять некоторые элементы.

– Не переживай, роль досталась Хлое только потому, что я мечтаю играть Вольпину, – смуглая темноволосая девушка, растягивающаяся на полу зала, подмигнула Маринетт. Она и без костюма была чем-то похожа на лису.  – А другие откровенно слабоваты для соло. Я Лила, к слову. Была на вашем показе, фуэте было так себе.

Маринетт сжала зубы.

– Не то чтобы я заметила, – беззаботно продолжила Лила, стрельнув глазами в Плагга. – Но наши тренеры все уши прожужжали, что никто из нас даже так не может. Кроме меня.

Маринетт хмыкнула, тоже посмотрев на Плагга. Тот независимо пожал плечами и хлопнул в ладоши, привлекая внимание остальных. Те, перешептывающиеся после того, как Хлоя убежала в слезах, посмотрели в их сторону.

– Феликс уже ушел?

– Угу, сказал, ему надо на китайский, – отозвался на удивление мускулистый для балета парень и Маринетт незаметно перевела дыхание. – Будет на вечерней тренировке.

– Значит, тогда и посмотрим на вашу химию. Пока порепетируйте второй акт, Аврора, Тео, сюда.

– А какие арки вы взяли для выступления? – Маринетт прошла к станку, привычно начиная разогрев. Тео и Аврора – кажется, последнюю она видела в паре передач, – переглянулись.

– Копикэта и Вольпину, – ответила Аврора, пожав плечами. – Тео – Копикэт, я танцую роль Моли.

Значит, как раз те акты, которые сосредоточены на роли Кота. Неудивительно, если их прежняя Леди была слабовата для частых соло, в «Дюпоне» взяли Разлучника для второго акта и Робокопа для раскрытия личностей.

Хотя сама Маринетт больше всего любила именно Вольпину. Так что, может, ей в этом смысле даже жаловаться не на что.

Да и в первом акте, с «Рождением» у нее достаточно важных элементов, да и, опять же, «Исцеление» само по себе исключительной красоты и сложности элемент…

Маринетт хлопнула себя по щекам и выпрямила спину.
– Подбородок выше, – раздался голос Лилы. Когда Маринетт повиновалась, та рассмеялась. – Шучу, все было нормально. Надеюсь, вы с Агрестами друг друга не поубиваете.

Маринетт тоже хотела в это верить. Но шансы стремились к нулю.

Вечером Маринетт впервые встретилась с группой в полном составе во время разогрева. Она заметила еще пару девочек, но, если верить даже впечатлению от экзерсиса – соло Леди они правда бы не потянули.

Тикки хлопнула в ладоши, означая конец разминки.

– Адриан знает, что ты здесь?

Маринетт закрыла глаза, опираясь локтями на станок, и вытерла пот с шеи. Она ждала этого вопроса – взгляд Феликса слишком сильно прожигал её спину.

– Нет, – она оттолкнулась от станка и повернулась к Феликсу, без особого страха встречая его взгляд. Маринетт всегда удивлялась тому, насколько безэмоциональным было его лицо, в отличие от глаз.

Она не представляла его в роли Кота.

– Может, тогда мне стоит ему сказать? – Феликс подошел к ней, его взгляд был полон злости и ярости, которая звенела в голосе. Все вокруг молчали, даже Тикки. – Что ты соврала о своей травме и…

– Она не соврала.

Феликс отступил, посмотрев на Тикки. Та пожала плечами и повторила:
– Она не соврала, просто я ей немного помогла. Маринетт будет танцевать Леди и это не обсуждается, Габриэлю скажу тоже самое. Мне без разницы, какие там у вас внутрисемейные разборки, мы все тут пытаемся выглядеть профессионалами.

Феликс прошипел что-то и прошел в середину зала, протягивая ей руку. Бросил взгляд на сидящего за пианино Джалила.

– Сцену знакомства.

Маринетт сделала пару шагов вперед и замерла.

– Дети, – фыркнула Тикки, отступая к станку. – Остальные – смотрите, потом будем разбирать ошибки.

* * *

– Между Леди и Котом – полное доверие, Кот восхищается ею, любит и боготворит.  Леди тоже его любит, но не так, – в который раз раздраженно повторил Плагг. – Феликс, я не чувствую восхищения и любви в твоем Коте. Маринетт, я не вижу доверия.  Встань ровно.

Маринетт сдула выбившуюся из прически прядь с лица и послушно выпрямилась, пытаясь успеть за этот короткий перерыв отдышаться. Шел уже четвертый час репетиции их с Котом па-де-де, и Плагг все не мог объяснить правильную динамику отношений.

С Адрианом все получалось само собой.

– Закрой глаза.

Маринетт закрыла глаза и переступила с ноги на ногу. Пальцы невыносимо болели – кажется, она умудрилась что-то содрать, и теперь оставалось надеяться, что она не заляпает кровью пуанты.

Дверь в зал открылась.  За её спиной раздался какой-то непонятный шум, звук шагов, потом звук закрывающейся двери.

– Теперь представь, что ты Леди.

Она расслабилась, услышав голос Плагга все там же. Значит, все же не идиотская шутка. И все же, что это за звуки были?.. Кто-то заходил по делам?

Маринетт попыталась сосредоточиться на задании.

– У тебя есть партнер, которого ты знаешь только в маске. Ты не знаешь, какой у него характер в обычной жизни или как он выглядит. Ты только знаешь, что он ни разу тебя не подводил, и ты можешь доверить ему свою жизнь.

Маринетт могла это представить. Легче легкого, на самом деле.

– Представь, что он сейчас стоит сзади тебя… А теперь падай.

Маринетт почти повиновалась. Почти – потому что за её спиной стоял Феликс, всегда сверлящий её взглядом на тех трех семейных ужинах, что она посещала вместе с Адрианом, тот самый, который, кажется, ненавидел её за сам факт существования.
Она сделала шаг назад и выровнялась, все еще держа глаза закрытыми.

– Об этом я и говорю, – заключил Плагг. – Ни капли доверия. Над этим и будем пока работать. Открывай глаза. Давайте еще раз третью поддержку – и свободны на сегодня.

Маринетт едва не споткнулась, пока шла на исходную позицию – слишком сильно чувствовала насмешливый взгляд Феликса.

Ничего, это можно пережить. Она принесла столько жертв не для того, чтобы теперь спасовать и сдаться из-за презрения партнера.

– Мы завтра ждем тебя на завтрак, надеюсь, у тебя нет других планов, – прошептал Феликс ей на ухо, опуская её на пол, и Маринетт на секунду закрыла глаза.

С Феликсом она могла справиться.

С Габриэлем Агрестом… Было сложнее.

– Постараюсь успеть, – сухо сообщила она, подхватывая свое полотенце и пряча в нем лицо.

По её опыту, хуже семейных встреч в доме Агрестов не было ничего.