Ему некого было винить кроме себя самого. Не на кого было переложит ответственность за то, что случилось. и хотя он отпустил Рэй бродить по городу одну, без присмотра, без маячков, он ни на мгновение не подумал о том, что почти что нарушает приказ Берилл.
Вернувшись домой и сидя в кресле, сгорбившись, опираясь локтями о колени и крепко сцепив пальцы в замок, он думал то и дело - она вообще вернется сюда? А потом смеялся над собой в голос, сломано и зло - конечно же вернется, она любит своего дедушку и своих друзей, она здесь пленница и он держит ее силой и угрозами. Конечно, она вернется.

Тогда Джедайт начинал задавать себе другие вопросы: какой она вернется? Не такой же, какой уходила сегодня утром, это он знал точно. В идеале, отстраненной и сдержанной, делающей вид, что ничего не произошло. В идеале - она не будет больше пытаться с ним говорить и рассказывать, не будет вспоминать о ночи кино и этой своей нелепой и забавной пижаме, которую Джедайт так и не увидел и будет теперь надеяться никогда и не увидеть. В худшем случае она вернется полная злой ненависти, чувством, что он предал ее, воспользовался, что сделал даже хуже, чем была и не будет больше забывать, что они враги, а она - пленница. Будет подчеркивать это, помнить, бросать ему в лицо и он будет давать ей так много свободы от себя, как только сможет. Потому что сам так жить не сможет совершенно точно. Он будет отшельником, будет трудоголиком больше, чем прежде, будет кем угодно, но не тем, кто мог бы быть рядом с Рэй.
Если закрыть глаза и помечать - она вернется к нему совсем другой. Она захочет нового поцелуя, она позволит ему быть с ней таким, она позволит им обоим все-все-все, чего быть у них, кажется, не могло никогда и тогда у них будет настоящая семья, а Джедайт будет самым счастливым ублюдком на свете.
Он не позволял себе мечтать и гнал от себя эти мысли почти сразу, как они возникали.

Иногда, сидя в кресле, не смея подняться, не чувствуя, как затекает все тело и начинает болеть спина он жмурился, кусал губы и пытался вспомнить: какими же были на вкус губы Рэй? Какой это был поцелуй? Он был какой-то такой быстрый, такой безумный, что он и не понял ничего. А может и понял, но забыл все сразу от накатившего ужаса от того, что совершил. От того, что своими руками сломал абсолютно все. От того, что...
Он не помнил ее губ на вкус и уж точно не попробует больше никогда и тогда Джедайт смеялся снова, глухо, ломко, сухо и ему казалось, что он мог бы плакать, но он, разумеется, не плакал.

А потом в дверь позвонили и оказалось, что он сидит в темной комнате, все его тело одеревенело, а там, за дверью, стоит Рэй и несет с собой его приговор.
Разогнуться было сложно, больно, но он медлил не по этой причине. Он медлил, потому что ему было страшно. Он медлил, потому что не мог найти в себе сил взойти на эшафот. А потом вдруг разом ожил, напомнил себе, что сам во всем виноват, что он здесь не подсудимый, а палач, убийца, пленитель. Жадный, эгоистичный, тот, кто не сумел сдержаться, все сохранить и жертва здесь только одна и ждет она его за дверью.

И все равно шел он медленно, сделал у двери еще несколько вдохов, перед тем, как открыть дверь, а затем, наконец повернув замок, оказался не готов к тому, что ждало его на той стороне.
Он был уверен, что подготовился к чему угодно, что внесет любой приговор, но к тому, что ждало его, был совершенно не готов.

Джедайт замер на мгновение под ее руками, а затем вдруг выдохнул прерывисто, сдавленно, растерянно и в следующее мгновение обнял ее двумя руками крепко-крепко, почти сдавливая, почти причиняя боль, но сдерживаясь с невероятным трудом.

- Рэй... - выдохнул он хрипло, неверящи, с робким, неуверенным пока счастьем, а в следующий мил наклонился, подхватил ее на руки, прижал к себе и улыбнулся широко и ярко, все еще не веря до конца, но уже так счастливо. - Рэй, Рэй, Рэй, Рэй, Рэй. - Повторял он радостно, как мантру, не сдержав бушующей в душе радости крутанулся с ней вокруг своей оси, а затем, прижав ту еще крепче к себе, прижался лбом к ее виску и замер, счастливо и тихо выдохнув. - Моя Рэй.

А затем:

- Прости.

А после:

- Спасибо.

И так и замер в коридоре, прижимая ее к себе.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Он был счастлив. По-настоящему счастлив, так, как не был никогда прежде. Нельзя сказать, что не знал, вернется ли она. Разумеется знал, ждал, боялся, не представлял, когда она будет и, главное, какой. Он ожидал встретить на пороге армию и не представлял только, какую стратегию та выберет, а там была одна только принцесса, неожиданно принадлежащая вся ему. Неожиданно желающая его. Любящая и это было просто невероятно и фантастично и Джедайт, не справившись с собой, рассмеялся в тон ей - слегка безумно, наверно и невероятно счастливо.

- Можно подумать, ты принимала меня за того, - все еще посмеиваясь ласково, тепло улыбнулся ей он. - Мы встречались с тобой совсем не там, где я хотел бы встречаться с тобой и были друг для друга совсем не теми, кем я желал бы. Ты же видишь, какой я на самом деле - не знаю даже, что должно быть в доме для жизни. И фильмов никаких не смотрел. И про пижаму эту твою никогда не слышал. Я же совсем не приспособлен для жизни, моя хорошая. Я же и не жил раньше никогда.

Он просто не мог на нее насмотреться, а еще не мог перестать улыбаться и хотя щеки уже почти болели, он не мог и не хотел справиться с собой. В конце концов у Джедайта так редко и мало было поводов улыбаться и никогда эти поводы не были такими. Не были такими красивыми, такими прекрасными и не были такой замечательной легкой тяжестью на руках.
Джедайт улыбнулся шире, мягче и, ткнувшись носом ей в висок, коротко поцеловал, шепнув в самое ухо.

- Я буду делать еще больше ошибок, моя милая. Намного больше, но я буду очень стараться, обещаю тебе. Но это будут наши с тобой ошибки и наша с тобой жизнь. И учиться мы будем тоже вместе. И найдем дом, в котором будем хотеть жить, и обставим тебе так, как нам обоим нравится. И, пожалуй, вот тебе еще две вещи, которые обязательно надо знать. - Добавил он, еще больше понизив голос, - Первая - ты можешь обнимать меня всегда, когда только захочешь, а вторая - я давно и невероятно люблю тебя.

А затем, коротко прижавшись губами к ее щеке, отстранился, решительно направился было вглубь квартиры, а затем замер, чуть растеряно.

- Не хочу тебя отпускать, - признался он без всякого смущения. - Наверное, надо на кухню, но я не хочу тебя отпускать. Как мне быть?
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Она была такая уязвимая сейчас в его руках, какой Джедайт никогда не видел прежде гордую воительницу Марса. Даже там, в источнике, когда она не контролировала себя, до такой степени уязвимой, как сейчас, Рэй ему не казалась. И какой же драгоценной она была в этот мир особенно, какой хрупкой! Сложно было не сжимать ее такую в своих руках крепче и страшно было причинить ей хоть какой-либо вред.
Он просто не мог бы отпустить ее сейчас. Возможно, не смог бы, даже если бы она попросила, но его Рэй, слава всем богам, так и не потребовала этого. Наоборот, разрешала, обещала не отпускать и он был счастлив послушаться ее. Джедайт улыбнулся, зарывшись лицом в ее волосы и, выдохнув счастливо, потерся носом о ее висок, полной грудью вдыхая ее запах, дыша ей.

- Нет, - тихо признался он. - Нет дивана, только кровать, но пирожные можно есть и на ней, я уверен. - И, подумав, добавил с улыбкой: - Никогда не ел в кровати, это тоже будет ново для меня.

Он хотел сказать еще, что не будет к ней приставать, не будет трогать, но на самом деле это были такие лишние сейчас слова, что он просто не смог их произнести. Да и не к чему это было. Сейчас было... сейчас было так важно, так тонко, звенело все, как натянутая струна и тонким серебряным колокольчиком одновременно и это было так важно и полно.

Все еще прижимая к себе Рэй он с готовностью повернулся и направился вверх по лестнице. Странно было, что утром, кажется, вечность назад, он тоже нес ее по этой же лестнице, но с совершенно другими чувствами и другими отношениями. Сейчас все было так иначе, даже если происходило все совершенно так же.

Чуть приседая, локтем нажимая на ручку двери, а следом, проходя, включая свет, он направился к кровати, с улыбкой чуть коснувшись губами ее волос.

- Добро пожаловать ко мне, - улыбнулся он, уже садясь на край кровати и устраивая Рэй у себя на коленях. Осторожно устроил ее ноги на матрасе, обнял чуть крепче и глянул на нее сверху вниз, отпуская одной рукой и осторожно убирая длинные пряди с ее лица. - Ты в самом деле будешь меня кормить?
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Его взгляд метнутся на мгновение к ее губам, да там бы и замер, если бы Рэй не заговорила дальше.
Хотя нет, не правда. Он задержался немного и после там, глядя как они, чуть влажные, с чуть заметными отметинками от зубов, шевельнулись и сразу стало нестерпимо желанно - потянуться к ним, наклониться ниже, податься вперед, поцеловать, как он ее уже раз поцеловал и... Она убежала тогда и даже если сейчас Джедайт и не думал, что она такое сделает, все равно невольно сжал ее чуть крепче, пусть и только одной рукой.
Второй ладони все еще было холодно.

Отпускать Рэй все еще не хотелось, но это же было не на долго, верно? А он... он итак держал крепче, чем, возможно, хотел бы сам. Или нет, нет, лицемерие, он хотел держать так крепко и даже больше, но все же в иной ситуации он мог бы отпустить, мог знать, что она сама пожелала остаться с ним, что это ее выбор и...
Зачем эти мысли? К чему? Вот она - бескрайняя человеческая жадность. Рэй сказала ему так много, а ему все мало, все надо больше, ближе, острее, правдивее, так, чтобы дышать полной грудью и смеяться легко и счастливо, без примесей, без всей этой тяжести и дыма. Откуда бы Джедайту знать, как оно бывает на самом деле, когда - так? Он никогда не пробовал. У него было сейчас очень много, куда больше, чем он мог ожидать. Вот и прекрасно, вот и хорошо. Он не будет спрашивать лишнего, зато счастлив тем, что Рэй вроде как и сама желает остаться рядом - будет абсолютно точно.

- Да, конечно же, - улыбается он, но все равно с губ не удержавшись срывается вздох, а во вздохе этом - сожаление.

Он нехотя забрал из ее рук пирожные, отставляя их на матрас, нехотя дождался, когда она встанет, а когда поднялся сам - не удержался, потянулся, сжимая кончики ее пальцев в своей ладони и мягко потянул за собой к шкафу. Подумалось вдруг - Рэй в его майки. Представилось и захватило так, что не отпускало.

- Да-да, конечно, ванная. Ты можешь пользоваться всем, что тебе понравится, - отозвался он чуть рассеяно, все еще завороженный этим ведением, а затем вдруг опомнился, остановился у самого шкафа, еще не успев открыть его и обернулся к Рэй. Отпустил ее пальцы и накрыл ее плечи своими ладонями, серьезно глядя в глаза. А затем, так и глядя, скользнул ниже, к локтям, к запястьям, сжал снова пальцы ее в две горсти, поднес к губам, оставил на них один горячий поцелуй и повторил веско и уверенно: - Ты можешь пользоваться всем.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Он потянулся, обнимая ее за талию, потянул к себе, стаскивая на колени, прижал к себе так же, как она прижимала к себе его и уже хотел было сказать, как хорошо это сейчас, так, насколько лучше, когда она так близко и как сильно ему не хватало ее все это такое недолгое, такое жалкое время.

Странно ведь, сегодня днем Джедайт был без нее куда как дольше, куда как страшнее, тоскливее, крепче. Сегодня, когда она ушла от него, когда она попросила побыть одной, он думал и знал только одно - он испортил все-все, что было между ними. Все хорошее, что могло было быть. Исковркал их возможную дружбу, предал их маленькое перемирие, сам уничтожил все, о чем успел намечать. Что успел наобещать Рэй там, в Источнике, даже понимая, что она не осознает, не слышит, не запомнит.
Он в самом деле был захватчиком, уничтожителем, мерзавцем и сделал в тот момент именно то, что умел лучше всего - уничтожал.

Так вот, то его мучительное, черное, тихое и горькое ожедание не шло ни в какое сравнение с этим, таким на удивление светлым, полным бурлящего счастья и все равно или особенно невыносимого поэтому. Каждая секунда казалась минутой, минута - часом и он все сидел здесь, один, откинувшись в спинку кресла, закрыв глаза и точно бы все еще чувствовал Рэй в своих руках.
И повторял про себя: "любит, любит, любит. Она меня любит. Какой я счастливый, везучий, незаслуженно везучий ублюдок. Любит!". И ждать ее было долго и сладко и даже если она и сбежала сейчас, теперь это был совсем другой побег и нося в памяти, в сердце, на губах ее слова Джедайт готов был ждать так долго, как только понадобится.

Долго - не понадобилось. И это было прекрасно.

В его рубашке она была даже еще красивее и если это и всколыхнуло совсем не уместные сейчас между ними желания, то он не дал ни мыслям, ни желаниям эту волю. Обнял ее - крепко. Прижал - близко. А услышав шепот прижмурился сыто и счастливо, ловя эти обращения-слова.
"Джедди" - это было впервые, он никогда не слышал такого раньше и то ли из-за этого особенно, то ли потому что это было только ее, ему это особенно понравилось. 

А потом она договорила и он точно бы весь замер.

Пожениться? Завтра утром - пожениться?..

Он потянулся, расплетая руки воруг ее талии, потянувшись сжал мягко ее плечи и неохотно, осторожно чуть отстранил ее, заглядывая в глаза. Вглядываясь, ища ответа, пытаясь понять.

- Это потому... - хрипло, неуверенно начал он, но ту же с щелчком свел челюсти, нахмурившись и чуть не прикусив язык. "Потому что ты боишься передумать" звучало бы глупо и даже жестоко. У нее все равно не было выбора, ее все равно пришлось бы делать это через неделю, уже даже меньше, и не важно, передумает она или нет. Она и изначально-то этого хотеть не должна была, а она, вот же - словно бы хочет.

Он вгляделся внимательно в ее лицо, отпустил одно ее плечо,потянувшись, осторожно погладив кончиками пальцев, а затем улыбнулся мягко и чуть грустно.

- Мне бы очень хотелось, чтобы тебе не приходилось делать это вынужденно, - мягко и чуть грустно шепнул он, невесомо лаская ее лицо. - Мне бы хотелось, чтобы все было так, как ты хочешь и когда ты хочешь. И чтобы ты в самом деле хотела этого. Прости, что все так, моя хорошая. Моя милая. Прости меня, если только можешь. А еще за то, что для меня это так желанно. То есть я хочу, чтобы было иначе, но не желать тебя своей женой, совсем своей - не могу. Если ты хочешь, чтобы мы сделали все утром, мы сделаем все утром. Я буду только счастлив и за это ты меня тоже прости.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Она говорила, и говорила, и говорила. Приглушенно, быстро, много, а Джедайт слушал и слушал ее, ловя ее дыхание на своей ладони, обнимая ее, прижимая к себе так близко, как только мог и не отпуская даже сейчас, когда ему казалось - он весь истыкан лезвиями. Маленькими и легкими, точно перышки, такими же тонкими, но острыми настолько, насколько только может быть идеально отточенная сталь.

Она не говорила ничего из того, что он не знал. Не говорила ничего из того, что он не ожидал бы или не мог предположить. Она была открыта, как и полагается быть всякому благородному воину, она была так честна, как только могла и нее вина, как остро резала эта правда. В конце концов, ее это резало не меньше, Джедайт был в этом уверен. Был уверен, а потому, слушая ее, не мог не восхищаться ее силе и смелости, ее стойкости. Ему не хватало духу говорить с ней о своей королеве и ее принцессе. Не хватало духу говорить вслух то, о чем так часто думали - в их вечное противостояние именно их сторона принесла смерть. Именно они изменили так многое, сделали так подло. Джедайт все еще раскаивался и сокрушался об этой смерти, он не хотел ее для их нелепой, по-своему милой и даже забавной принцессе и не мог не осуждать Берилл за то, что она не справилась, что сделала. И тем не менее, слишком во многом он придерживался ее взглядом, чтобы отворачиваться от своей королевы после этого, пусть и жуткого, хода.

Джедайт раскаивался, но духу сказать это вслух сейчас, когда это никого не могло вернуть и ничего изменить, он не решался. Его Рэй была не такой трусливой, намного смелее, намного отважнее и он улыбнулся мягко, грустно и с гордостью за нее, глядя на эту свою отважную девочку.

Когда она прижалась к нему, ткнулась носом в его щеку Джедайт только лишь улыбнулся чуть шире, пусть и так же невесело, обнял за талию крепче, а второй рукой потянулся, мягко, успокаивающе поглаживая по волосам. Утешая и обещая свою поддержку хотя бы в чем-то, хотя бы в том, в чем мог.

- Если пока это большее, что у нас может быть, то я хочу это все, - чуть повернув голову, ткнувшись губами ей в ухо, мягко прошептал он. - Если пока у нас может быть не больше этого, то я хочу это все, моя милая. И, быть может, со временем, у нас с тобой появится что-то еще. Я клянусь, что буду стараться делать для тебя так много, как только смогу. Я буду стараться сберечь и уберечь тебя и буду стараться ни в чем не разочаровать тебя... - он сделал паузу, невольно задохнувшись и, набравшись духа, все-таки сказал так много от своего раскаяния, на сколько у него хватало духа - больше, чем уже разочаровал.

И, прикрыв глаза, на мгновение так по-детски зажмурившись, мягко поцеловал ее за ухо.

- Я хочу быть твоим мужем и буду счастлив взять тебя в жены так на многое, как только у нас получится. Хоть в какой-то степени иметь возможность считать тебя своей. И да, моя милая, завтра утром. Мы поженимся завтра утром.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Это было странно, сладко и страшно слышать от нее, но Джедайт был рад каждому ее слову, потому что и Рэй для него была такой же - единственной. Самой важной, с самого того раза, как он впервые увидел ее, еще даже до того, как она стала частью сейлор-войнов. До того, как они в полном смысле слова стали врагами друг другу. Джедайт отлично помнил, как непривычно и сладко сбилось сердце в груди, когда он увидел ее тогда еще издалека, юную и одинокую в своем храме. Помнил, как осторожно касался ее волос, не зная, что чувствует - радость от того, что она попалась ему или страх от того, что может и не желает ей навредить. И помнил ту пронзительную, острую боль, когда она стала частью сейлоров, одной из их противников, той, кому навсегда предстояло находиться от него на другой стороне баррикады.
Вот только, пожалуй, какая-то маленькая, глупая часть Джедайта тогда была рада даже этому ужасному повороту, потому что будь Рэй обычной девушкой, она бы была в безопасности, но пропала бы для него в море всех прочих людей, безликом и далеком от их миссии и борьбы. Сейлор Марс, пусть и была на другой стороне в этой войне, всегда была бы рядом с ним, перед глазами, так близко, что дух захватывало, пусть бы и только для того, чтобы сражаться. Они все равно оставались рядом друг с другом, важные друг для друга и пусть важными по-разному, Джедайт не хотел лишаться этого.

Что ж, видимо, это было для них не так уж и по-разному. И в этом у них тоже было куда как больше общего.

- Никого другого, - тихо повторил он, имея в виду то же самое. Что и для него тоже не могло быть никого другого.

И когда она потянулась к его губам он встречал ее губы с теми же чувствами - тем, что они были друг у друга с самого начала, что они были нужны друг другу с самого начала, что они точно бы с самого начала были предназначены друг другу, пусть и таким несколько жутким способом, когда каждый должен был стоять на своей стороне.
Что ж, Джедайт надеялся, что теперь у них появится шанс на что-то другое. Что теперь они будут друг у друга иначе. И если только Рэй в самом деле готова дать ему шанс, то он собирался сделать для них двоих так много, как только сможет.

Джедайт не ожидал, что Рэй будет целовать его так. А поцеловав ее раз, не мог уже отпустить, не мог разорвать этого поцелуя, не мог думать ни о чем, кроме него, да и не желал, на самом-то деле.
И, черт, он не был героем-любовником, у него не было так уж много опыта, и все же этот поцелуй был самым желанным, самым сладким, самым важным из всех, которые ему только доставались. И крепко обнимая ее за талию, зарываясь пальцами в волосы, вдыхая ее тяжелые вздохи и лаская ее губы все откровеннее, требовательнее, глубже и увереннее, он и не думал уже ни о пирожных, ни о завтрашнем официальном бракосочетании. Ни о ком, кроме долгожданной и возлюбленной Рэй на своих коленях.

Так что, в общем, не было ничего удивительного в том, что когда она оторвалась от его губ, когда он, с разочарованным стоном, потянулся следом, о пирожных Джедайт вспомнил с трудом и неохотно.

- Что? - хрипло выдохнул он, а затем, сообразив, усмехнулся, потянувшись, вновь прихватывая губами ее нижнюю губу. - Я точно смогу подождать с пирожными до завтра. Тем более, я уверен, ничего слаще своих поцелуев ты все равно не сможешь мне показать.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Она точно и горела и металась в его руках, не делая ни одного лишнего движения. Джедайту вдруг показалось, что он может читать ее, что видит и ее смущение, и неловкость, и ее желание ответить на его поцелуй вновь и странную ее потребность отодвинуться, успокоиться, взять себя в руки. Он вдруг точно бы увидел все это так ясно и в первый момент даже растерялся этому какому-то простому и яркому знанию своей Рэй. Своего Огня, такого важного, такого дорогого, такого любимого. Он хотел все сделать именно так, как она желала, вот только никак не мог понять, чего именно она хочет. Что делать ему самому? Держать ее или отпустить? Целовать или отодвинуться?
Он еще не смог решить и когда она вдруг вскинулась, улыбнулась странно, рвано, чуть нервно, неловко улыбнулся в ответ. Он не хотел никаких вызово и лазеек ей не хотел тоже, но если они были нужны Рэй - что ж, ладно. Он  не будет жадным, он будет терпеливым. Он даст ей все время, которое ей понадобится, потому что, на самом деле, у них обоих этого времени есть куда как больше. Главное не напугать ее сейчас, не давить, не требовать и тогда, быть может, в следующий раз она не испугается его целовать, а будет желать этого сама?

И все равно, отодвинувшись было, он снова потянулся вперед, все равно прихватил ее губы ласково, нежно и жадно одновременно, в поразительной и яркой смеси таких не похожих, не сочетающихся чувств.
В такой яркой гамме любви и потребности, которую никогда не знал раньше, до того, как позволял себе хоть на что-то надеяться рядом с Рэй.

Он хотел сказать, что если это вызов, то она проиграет. Хотел сказать, что она не найдет для него ничего слаще, потому что сладость ее поцелуев - для него. Он хотел сказать, что и не желает искать, ее одной, ее губ для него так невероятно много, но вместо этого он только заставил себя отодвинуться, улыбнулся чуть ломано и от чего-то сглотнул, облизав губы прежде, чем кивнуть.

- Позволю? Если ты сделаешь это для меня, если ты можешь сделать это для меня, я... - он не нашел слов, споткнулся, глотнул воздуха, а затем вдруг потянулся, обнимая ее лицо своими ладонями и, глядя в самую глубину ее глаз улыбнулся совсем иначе - робко, тронуто, нежно. - Обо мне не заботился никто так. Я буду благодарен, если это сделаешь для меня ты.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]

Он сидел не двигаясь, так, как она и оставила его и только чувствоал, как быстро и нервно сердце бьется у него где-то в горле. Часто, ярко, явно, мешало дышать и в то же время словно бы весь мир сбивало в безумный, невозможный водоворот. Казалось, весь сегодняшний день был таким и сейчас Джедайту казалось, что именно такими теперь будет и каждый следующий день. Словно от такой теперь будет жизнь рядом с Рэй, рядом с той, кого он так любил и уж точно и поверить не мог, что когда-либо сможет оказаться с ней так, таким. Что когда-нибудь она сама рядом с ним будет такая.
Она в самом деле была рядом с ним такая невероятная, невозможная - неожиданно хрупкая, оставаясь такой сильной. Уязвимая, оставаясь непробиваемой. Нежной настолько, что Джедайт бы не поверил этому, если бы не видел и не чувствовал. Такая родная, словно мы всегда была с ним, его и в то же время с этой тихой, напряженной грустью точно бы ломающаяся в его руках, а Джедайт так безумно сильно боялся ее сломать.
Она попросила его оставаться на месте и Джедайт только молча кивнул, откинувшись на спинку кресла и провожая взглядом ее спину. Почти стыдясь того, как любуется ее спиной в его рубашки, как рассыпались ее черные волосы по плечам и такими потрясающе красивыми, стройными были ее ноги, которых так неприлично мало прикрывал подол мужской рубашки. Она была так невероятно красива, а Джедайт так боялся обидеть или оскорбить ее своим восхищением. А еще своим желанием, которое только ярче горело в нем после этого поцелуя, который все еще чувствовался на губах.

Он так любил ее. Так сильно.

Когда она вернулась, так скоро, когда села на пол на коленях перед ним, Джедайт невольно подобрался, глядя на нее вниз с тихим восхищением, восторгом, нежностью, любовью и в то же время с такой неуместной для мужчины неловкостью - слишком яркой и возбуждающей была эта ее смиренная поза перед ним. И какая-то неправильная. Джедайту так хотелось наклониться к ней, потянуть обратно к себе на колени, обнять ее крепко-крепко, вновь поцеловать крепко и страстно. Он не успел ею насытиться и, на самом деле, сомневался, что когда-нибудь сможет это сделать.

Все так же, не двигаясь, хотя лента на его коленях и легкие движения Рэй волновали его слишком уж сильно и молча слушал. Только усмехнулся немного ее словам, медленно кивнув, признавая, что понял и принял это ее правило. И что запомнил, что может кричать и просить.
И все-таки когда она начала говорить, когда начала сбиваться, усмешка его вновь стала улыбкой, мягкой и теплой и он, прерывая ее шепот и ободряя подался вперед, мягко беря в руки ее лицо и мягко, ласково поцеловал. Долго, очень долго и очень нежно.

- Я понял, - шепнул он, отстранившись и ласково ей улыбнулся. И, помедлив, добавил. - Я понял и принимаю. Все.

А затем, откинувшись снова на спинку кресла, взял со своих коленей повязку и, дважды обвязав голову, туго затянул узел на затылке.
[nick]Кейто Рай[/nick][status]отягощенный злом[/status][icon]http://i349.photobucket.com/albums/q381/kairioct/ps/trhrr_zpsxjygov1l.png[/icon]