Артур знал, что как отец он не слишком-то состоялся. Он старался, он честное слово очень старался, прикладывал всё усилия, помня, как плох был Утер и искренне желая своему сыну другой жизни и другой семьи, но сколько бы сил Артур не прикладывал, должно быть, что-то такое было в самой крови Пендрагонов, что не было предназначено для семьи. Что-то, что настаивала каждому поколению, что здесь они и должны завершится, но род их упрямо продолжался.
Артур вот не собирался быть отцом ни сейчас, ни когда-нибудь. Он был уверен, что плохой пример Утера только подтверждение этому решению, что так воспитанный он никогда не сможет нормально воспитать своих детей, что он будет плохим отцом. И, на самом деле, нельзя сказать, что он ошибался, хотя и не совсем по той причине, по которой думал.

Артур точно не знал, кто была матерью Мордреда. И даже не был абсолютно уверен, точно ли он его сын, но у него были голубые глаза и записка в колыбели и, на самом деле, того оказалось достаточно. Заходя ещё дальше, Артуру вообще было достаточно глаз Мордреда или, точнее, одного их взгляда и было совсем не важно, какого цвета они были. Найдя его под дверью Артур взял младенца на руки и сразу понял, что не сможет его отпустить и что ни за что от него не откажется. Что он даже знать не желает, правда он его сын или нет, Мордред был под его дверью, читай, на его территории, а значит был его.

Утер, конечно же, был не согласен. Сначала он требовал, чтобы Артур избавился от ублюдка. Он так и называл ребёнка и Артур впервые чуть было не ударил своего отца. Это была огромная ссора, которая не стала тогда роковой по какой-то случайности, зависнув на самом пике, не кренясь окончательно ни в какую из сторону. Артур слабо надеялся, что это значит, что Артур все-таки любит сына больше всех своих принципов, что он успокоится и примет его и, быть может, в чём-то это было правдой. По крайней мере Утер сделал большее, что Артур только мог от него ожидать - он пошёл на компромисс. Он согласился оставить это дело и принять внука, если Артур сделает тест на отцовство. И вот тогда-то Артур в полной мере осознал, что ему плевать родной Мордоед ему или нет, он не хочет этого знать. И ни за что не позволит знать своему отцу.
Вот тогда-то ссора, наконец, перевалила за пик и Артур ушёл и из дома, и из компании отца.

Благо, Артур не остался без дома и денег, у него было приличное наследство матери и дом, где они с Мордоедом могли начать новую жизнь. И они начали.
У Артура, конечно, были деньги, но он знал, что если они не работают, то рано или поздно они истощаться и они с Мордоедом окажутся в беде и Артур начал своё дело.
Именно в тот момент то, что до этого шло не так уж плохо, абсолютно испортилось. Артур начал пропадать на работе, уделяя сыну куда меньше времени, чем прежде. Мордоед уже подрос и был на удивление самостоятельным ребёнком, но, конечно же, это не значило, что он не нуждался в семье, тем более, что кроме Артура у у него никого не было.
Сначала Артур брал сына с собой на работу, а когда тот подрос, то пошёл в детский сад. Пока он ещё только начинал туда ходить, Артур старался вовремя уходить с работы или, хотя бы, приезжать за сыном, забирая его с собой на работу, но чем старше Мордред становился, тем более Артур пропадал в компании. Не потому, что не хотел бывать дома или проводить время с сыном, не потому что был гипер контролирующий, считая, что кроме него никто не справится, просто они всё равно всё ещё вставали на ноги и пока всё механизмы не будут работать идеально, Артур не сможет приспустить удела.

И хотя Артур ненавидел это, он видел, кем он становится. Ещё одним Утером. Быть может, когда-то Утер начинал так же, из лучших побуждений, Артур никогда не думал об этом, не спрашивал, а теперь и не мог спросить. Но он приходил в ужас от того, что у Мордоеда будет такой же отец. Он старался искупать свою вину на выходных, проводил всё своё свободное время с сыном и ню старался не позволять ему забыть, что на самом деле весь мир Артура вертится вокруг него, даже если на первый взгляд это было сложно. Иногда Артуру казалось, что Мордоед всё понимает, но чаще он убеждал себя, что это самообман и на самом деле его сын глубоко ранен и в этом виноват Артур. И он ещё больше работал, уверенный, что делает это для Мордреда, попадая в замкнутый круг из которого выбирался ради сына только на выходных.

И, конечно же, ни о какой личной жизни не могло быть и речи, всё время и вся жизнь Артура были сосредоточены на Мордреде. К тому же, хотя он и знал, что сыну было бы лучше, если бы у него была мать, даже ради Мордоеда Артур не мог пойти на это. Теперь, когда Артур освободился от Утера, он мог признаться, что хотя он был способен заняться сексом с женщиной, это было вымученно и нелегко, на самом деле его взгляд останавливался на мужчинах. Но, разумеется, ради сына и того удара, который он мог бы нанести его психике, Артур никогда не позволил бы себе связи больше случайного секса на одну ночь, да и те не раньше, чем Мордоед будет старше и меньше нуждаться в отце. И это, скорее всего, было бы не скоро.
Что ж, Артур мог это пережить.

Или мог бы, если бы в его жизнь вдруг не ворвался мужчина, который привлёк всё его внимание, занял мысли и завоевал сердце, даже если Артур знал с десяток причин, по которым у этого не было будущего. Во-первых, ради спокойствия Мордоеда Артур ничего не сделал бы. Во-вторых, ради любви Мордоеда к его воспитателю в детском саду Артур ничего не сделал бы. В третьих, он в принципе не посмел бы ничего делать с воспитателем детского сада, тем более воспитателем своего сына. В четвертых, упомянутый воспитатель было моложе Артура... на сколько? Десять? Тринадцать? Пятнадцать лет? Было очевидно, что кто-то вроде Артура ни за что не должен был даже думать о том, чтобы наложить руки на кого-то, вроде Мерлина, такого юного, красивого, доброго, остроумного и, господи, Артур было просто по уши.
Ну и, если бы всего этого было бы мало, -а этого было более, чем достаточно, - Артур никогда не был с мужчиной, даже не целовался, он бы точно опозорился и он не за что не пережил бы, если бы опозорился перед тем, в кого уже был так влюблён.
Ну, то есть, он бы пережил, ради Мордреда. Разумеется. Но он бы страдал, а Артур страдал и без этого, так что он не нуждался в дополнительных поводов.

Он видел Мерлина каждый день, когда забирал Мордоеда, - всегда последним и Артур ненавидел себя за это и, был уверен, что и Мерлин тоже, - любовался им и его улыбкой и это было большее, что у него только могло быть.

А потом Артур умудрился разом грандиозно облажаться и перед Мерлино, и перед Мордредом. У него была важная и напряженная встреча, которую он не смог свернуть вовремя, хотя пытался и когда он вышел с работы, они уже опаздывал на два проклятых часа. На телефоне у него было несколько пропущенных звонков от Мерлина и когда он уже был в отчаянье, он нашёл голосовое сообщение. Сообщение с адресом и информацией, что Мерлин забрал Мордреда к себе и они будут ждать Артура. Последнее звучало так прекрасно, что честное слово, Артур чуть было не разрыдался, но это были просто разочарование и усталость и он, конечно же, сдержался.
Теперь Мерлин точно ненавидел его. И Мордред тоже. И Артур не знал, как загладить перед ними и свою вину. Быть может, он должен был что-то купить Мерлину, или Мордреду или им обоим, но Артур не знал что, не знал, как бы это могло не выглядеть попыткой купить прощение и уж точно он просто не имел права тратить на это время. Так что вместо любых подачек он несся на полной скорости к дому Мерлина, готовясь встретить лицом из огорчение, разочарование и злость. Или что бы там ни было. Мордред же не стал бы плакать? О Боги, боги, лишь Мордред не стал бы плакать, Артур был ужасным отцом, но он не хотел быть отцом, который доводит своего любимого сына до слез.

Когда он добрался до дома и оказался у дверей его квартиры, - все это было не самым впечатляющим в не самом впечатляющем районе, но Артур давно не смотрел на это так, как когда-то с Утером, теперь он просто беспокоился и хотел, чтобы Мерлин жил в месте получше, - он был почти на грани нервного срыва от переживаний и чувстве вины. Он с трудом заставил себя постучать в дверь коротко и только несколько раз и остался на пороге нервно переминаясь с ноги на ногу. Он прокручивал в голове множество слов, какие только мог бы сказать, прикидывал, как правильнее поздороваться, как улыбнуться, думал, сможет ли он заставить Мерлина забыть о своей злости всеми этими приемами в очаровании, которыми пользовался на переговорах, но потом дверь открылось и все вылетело у Артура из головы.

Мерлин был такой красивый, он так заботился о его сыне, а Артур был ужасным отцом и просто мудаком, который при этом западал на Мерлина и был очень перед ними виноват.
Так что вместо всех заготовленных речей он встревоженно и несчастно выпалил:

- Прости! Прости меня, Господи, Мерлин, я так виноват перед вами, я честно не думал, что так получится. Мордред не плакал? Боже, умоляю, скажи, что он не плакал!

Ох черт. Черт! Черт два гребанных раза, во-первых он выставил себя идиотом в глазах Мерлина, а во-вторых его сын так устал его ждать, что даже заснул! И вообще, какой сейчас час? Артур помнил только, что слишком поздно, но гнал всю дорогу не глядя на часы. Смотреть сейчас явно было поздно, да и не имело смысла, Артур уже был здесь и на стрелки на часах он никак не мог повлиять.
...а еще до чего же красивым был Мерлин. Всегда был, но сейчас, такой домашний и расслабленный, на пороге своего дома, так мягко улыбаясь, от него просто захватывало дух и он словно бы казался еще моложе своих лет. На самом деле последнее должно было бы скорее напрягать, отталкивать или хотя бы усиливать чувство вины, но в случае с Артуром верно было только последнее, да и то незначительно.
И еще лучше выглядел, когда улыбаясь прижимал свой длинный, тонкий, изящный - это глупо, что Артуру всегда казались его пальцы очень изящными? - палец к своим мягким губам. На самом деле, это зрелище Артуру казалось куда более откровенным и возбуждающим, чем только можно вообразить и в этом смысле с ним тоже явно было что-то очень не то.
Он, в общем, уже знал это.

Когда Мерлин подвинулся, пропуская его внутрь, так откровенно не злясь и прощая, Артур и сам сдулся, облегченно выдохнув и улыбнувшись смущенно, устало и очень виновато.

- Я не хочу тебя задерживать еще больше, - виновато пробормотал Артур, тем не менее, перешагивая порог, но не спеша раздеваться. - У тебя давно уже закончился рабочий день, а ты должен был сидеть с Мордредом и, черт, прости, еще и кормил его, из-за моего ужасного графика ты тратишь на нас свое свободное время и деньги, самое плохое, что я мог бы сделать, это заставить тебя тратить все это еще и на меня. Мордред хотя бы твой подопечный, хотя, черт, не слушай меня, твой рабочий день давно закончился и ты не должен был это делать ни для кого из нас, я очень тебе обязан, Мерлин и очень сильно тебе благодарен! - Он помедлил мгновение, неловко сжимая и разжимая кулак, а затем, расслабив руку, взглянул на Мерлина все с той же усталой и виноватой улыбкой. - Ты должен дать мне шанс как-то отплатить тебе за все заботы о Мордреде и твое понимание. Ты вечно сидишь с моим сыном дольше всего, а потом тебе еще приходится успокаивать меня, что Мордред все понимает. Но сегодня я перешел все границы, прости меня.

Мерлин все еще стоял напротив такой красивый и домашний, что глядя на него у Артура снова перехватило дух. Он был таким идеальным, во всем - таким идеальным. Как бы Артур хотел, чтобы это было частью его жизни - как он приходит с работы домой, к семье, а на пороге его встречает любимый мужчина, с ужином и, в идеале, поцелуем. Артур хотел, чтобы этим мужчиной был Мерлин. Он забрал бы его к себе, в место намного лучше этого, в большой дом и смог бы всем его обеспечивать, чтобы Мерлин мог заниматься собой и Мордредом. Вряд ли, конечно, такой яркий и обаятельный человек, как Мерлин, был бы согласен на роль домохозяйки, если бы вовсе не счел это ролью трофейного мужа и у Артура шли мурашки одновременно от несправедливости этого термина и чего-то очаровательного в нем. Но это были мечты Артура и он мог мечтать.
С тем исключением, конечно, что он никогда не должен был мечтать о Мерлине и делать ситуацию еще хуже.

Он не удержался, бросил короткий, тоскливый взгляд в глубину дома. На самом деле он очень хотел остаться. Он правда перенервничал, пока спешил сюда и очень устал, он хотел выпить чая, он в самом деле был голоден и он чертовски сильно хотел побыть в компании Мерлина, не смотря на то, как ныло сердце в его присутствии.
И это была тоже одна из многих причин, по которой он не имел на это право.

- Я не хочу тебя еще больше задерживать, - выдохнув, огорченно повторил он и снова взглянул на Мерлина. - Я сейчас заберу Мордреда и мы уйдем. Я только прошу тебя, дай мне возможность хоть как-то искупить мою вину и компенсировать твои силы и время.

Артур разом замер под прикосновением Мерлина, ужасаясь и восхищаясь той приятной дрожи, которая скользнула по коже от ощущения его пальцев на запястье. Изящных, изящных, красивых, тонких пальцев на его собственном запястье. Артур на мгновение опустил на них взгляд и засмотрелся. У Мерлина была такая бледная кожа, она так красиво контрастировала с его собственной, это так хорошо смотрелось. Наверное, если бы кожи было еще больше, это смотрелось бы еще лучше и как бы Артур хотел увидеть еще больше и... Нет, нет, Артуру нельзя было об этом думать.

- Ужином? - переспросил Артур, снова поднимая глаза на Мерлина и в первый момент даже не до конца веря, что ему не послышалось. Мерлин в самом деле сказал "ужин"? Ну, это было то, чего Артур хотел больше всего. А еще то, что он не должен был себе позволять, чтобы не представлять не весть что. Но он в самом деле должен был Мерлину и Мерлин сам предложил. Мерлин, видимо, хотел этого, даже если это просто была вкусная еда, а Артур определенно хотел накормить Мерлина по-настоящему вкусной едой, тем, что он еще ни разу не пробовал. И да, если так задуматься и если Артур сможет держать себя в руках, то ему нравилась идея отвести Мерлина в по-настоящему шикарный ресторан и накормить ужином, который он никогда еще не пробовал. Артуру очень нравилась эта мысль, да. Очень. - Хорошо. - Помедлив, кивнул он и улыбнулся. - Прекрасно, это будет действительно стоящий ужин.

Все еще улыбаясь он послушно сделал несколько шагов следом за Мерлином, входя в его дом и, наступая на пятки, наконец снял обувь и скинул пальто.
В доме Мерлина было на удивление уютно, Артур никак не мог этого ожидать от такого маленького места. А еще это было мест  Мерлина и если бы Артур только мог, он бы изучил здесь все и со всем познакомиться, узнать Мерлина чуть лучше. Он все еще не должен был и не имел право это делать, но как же он хотел.

- На самом деле, я такой голодный что съел бы все, что ты мне предложишь, даже если бы это было ужасно, но на самом деле я уверен, что ты отлично готовишь. Уверен, что у тебя есть вообще все, чтобы из тебя вышла прекрасная жена, - неловко пошутил Артур, но смутился тут же, как только сообразил, что он ляпнул. - Извини. - И тут же, вспомнив, добавил. - И, на самом деле, за все твои заботы я точно задолжал тебе минимум парочку желаний, так что извини за все это и... извини.

Артур улыбнулся Мерлину увереннее, все еще смущенно, но не в пример более радостно теперь, когда он убедил его остаться. Когда мог позволить себе задержаться рядом с ним еще на некоторое время. Хотя смотреть на Мерлина и не позволять себе никаких неуместных мыслей было чертовски сложно. Но, в конце концов, Артур был взрослым мужчиной, - намного старше Мерлина, - он мог держать себя в руках.

Проходя следом за Мерлином мимо гостиной с телевизором он бросил короткий взгляд на сына на диване, не сдержав улыбки и вновь обернувшись к Мерлину улыбнулся ему иначе, тепло и мягко, благодарно.

- Спасибо тебе, - шепнул Артур, шагнув вперед, догоняя Мерлина и осторожно, мягко сжал его плече. - Как бы там ни было, спасибо тебе. Ты делаешь для нас намного больше, чем должен.

Артур почти что вздрогнул, стоило Мерлина только коснуться его или сказать вдруг то, что он сказал. Его рука на пальцах Артура чувствовалась удивительно хорошо. Он всего лишь чуть сжал их, а по какой-то глупой причине Артуру вдруг показалось, что за этим жестом было что-то огромное и обещающее, родное и надёжное. Всё то, о чем Артур мечтал и о чем не позволял себе думать.
И простые эти слова вдруг ударили в грудь, так, что перехватило дыхание и быстрее забилось сердце. Это так хорошо звучало. Артур так хотел бы, чтобы это значило именно так много, как он хотел бы услышать.
Он даже мечтать об этом не имел морального права.

Пройдя на кухню следом за Мерлином он послушно сёл на указанное место и подняв глаза на того, всё же не сдержал широкой, мягкой улыбки. Мерлин в самом деле смотрелся здесь так уютно и по-домашнему и даже если Артур знал, что он в его-то возрасте и всеми прочими тараканами не должен даже думать об этом, он всё равно не мог содержаться от тёплого ощущения дома и отголоска сбывшейся мечты, даже если это была только иллюзия.

Следующие слова Мерлина, впрочем, заставили Артура вздрогнуть, покраснев.

- Что? - снова, как дурак, переспросил он. - Поу.. - начал было он, но тут же оборвал себя, лишь бы не выглядеть в глазах Мерлина ещё большим идиотом. А ещё не в силах собрать в единую картину всё слова Мерлина, в первый момент слишком поражённый острой и яркой ревностью. - Ну, тебе точно не стоило бы участвовать в таком шоу. - Не сдержавшись резче и недовольнее, чем стоило бы, отозвался Артур. - Точно не так. Это ты должен быть тем человеком, за которого всём стоило бы бороться, а никак не наоборот. - И в этом случае, если бы Артур был моложе, без сына, имел опыт и был хоть немного лучшим человеком, он был бы счастлив поучавствовать и победить. Впрочем, такое количество "если бы" очевидно указывали на шансы Артура поучавствовать в чём-то таком или чего-то добиться с Мерлином.

...и только потом он подумал, что Мерлин говорил о дурацком шоу с условием, что Артур будет там призом. Это было... странно. И, должно быть, он просто так шутил, а Артур не успевал за его шутками.
И всё же, бросив на него быстрый, обнадеженный взгляд, поспешил отвести глаза.

- Ты так говоришь, словно я из тех мудаков, которые считают, что место женщины на кухне, - пытаясь сменить тему неловко улыбнулся Артур, тут же, впрочем, поморщившись. - и если уж говорить о качествах "прекрасной жены", то это точно должны быть личные качества. И забота о Мордреде. И не женщина. - Не сдержавшись добавил Артур, просто, потому что он на самом деле был мудаком.

Артур не знал ни для чего он это ляпнул и на самом деле был в ужасе от собственных слов сразу же, как они сорвались с его губ. Если Мерлин начнёт избегать его после этого будет просто ужасно. Куда страшнее, если это отразится ещё и на Мордреде. Не говоря о том, что в целом Артур был отвратителен себе просто потому, что не мог держать рот на замке. Просто потому, что ему нужно было открыто свой большой рот и вставить вот это, словно бы он на что-то надеялся.
Словно он имел право на что-то надеяться.

Вот только Мерлин не выглядел ни шокированным, ни хотя бы просто удивлённым. Да что там, он вообще не выглядел так, словно бы Артур впервые в жизни признался кому-то, кроме себя, в своей ориентации! Словно бы это было в порядке вещей или словно бы он был совсем не удивлён. Боже, он был не удивлён? Он уже знал?! Артур был таким очевидным?! Если он был очевидным в этом, насколько насквозь Мерлин видел его влюблённость в себя?!
...и если он в самом деле всё это видел, почему он так легко забрал Мордреда к себе и оставался с Артуром наедине?..

То, что продолжал говорить Мерлин, заставляло сердце биться быстрее и Артур судорожно вдохнул, сжимая под столом руки в кулаки. Всё это звучало так, словно бы Мерлин всерьёз взвешивал всё свои достоинства.
Словно бы он всерьёз их взвешивал, уравнивая с предпочтениями самого Артура.

Тот уже поставил перед ним тарелку, но Артур так и не взглянул, не в силах отвести от Мерлина поражённого взгляда.

- Ты ведь не всерьёз? - хрипло спросил он и стоило только этим словам сорваться, как всё встало на свои места. Должного быть, Артур был просто смешено или Мерлин обладал специфическим чувством юмора. Глупо ли, что даже это его только красило?..

Артур улыбнулся ему побеждённой, грустной и виноватой кривой улыбкой, но хотя бы не позволил себе отвести глаз, заставив выдержать взгляд Мерлина.

- Я выдал себя, верно? Ты всё понял и поэтому дразнишь меня? Прости, я надеялся, что я не такой очевидный. Я никогда... никогда, ничего... не с мужчинами... Я думал, что я лучше держу себя в руках. Прости, если я заставил тебя чувствовать себя неловко, - виновато и искренни попросил он прощение и только потом, наконец, опустил глаза. Жаркое выглядело аппетитно и так же пахло, мысль, что это приготовил Мерлин, всё равно заставляло что-то глупое петь в груди, хотя и было очевидно теперь, как Артур нелеп.
Кусок всё равно не лез бы ему в горло.

- Я представляю, как нелепо в таком случае я выглядел или в какое неловкое положение тебя поставил, - он вдохнул полной грудью, набираясь решимости и снова поднял на него глаза, пообещав на этот раз горячо и искренни: - Я клянусь тебе, Мерлин, я никогда не собирался предпринимать шагов в твою сторону. Я отлично осознаю нашу разницу в возрасте и прекрасно знаю всё пункты, по которым я в любом случае не подхожу тебе. Обещаю, я буду лучше держать себя в руках и постараюсь, чтобы ты обо всём этом больше не вспомнил, только, пожалуйста, не отказывайся от Мордреда. Он без ума от тебя, я и без того не лучший отец, если я ещё стану причиной, по которой он лишится своего любимого воспитателя, будет просто ужасно.

Ну, поцелуя Артур в самом деле никак не ожидал. Уж точно не тогда, когда был уверен, что стал нелепым и неловким посмешищем в глазах Мерлина. Что, быть может, он нашёл самый действенный способ избавиться от навязчивого внимания Артура, потому что если он не заметил, как выдал себя, быть может, он мог и не заметить, как стал слишком навязчивым.
Но поцелуй... поцелуй никак не ложился в эту канву. Он был лёгким, но очевидным, нежным и захватывающим. Губы Мерлина были даже мягче, чем Артур только мог себе представить и такие ласковые, что стоило ему только отодвинуться, Артур чуть было не потянулся следом. Он даже сделал было движение вперёд, но вовремя остановил себя. Впрочем, от глупого жеста, растерянно коснувшись пальцем своих губ, словно бы мог так удержать ощущение поцелуя Мерлина, он не удержался.

- Но... Это... - растерянно пробормотал он, не отводя поражённого взгляда с Мерлина. - Ты же не всерьёз... - Но стоило только задержать взгляд на Мерлина, как Артур в самом деле вынужден был признать, что это было не совсем убедительно. Нет, Мерлин был всерьёз. Артур нервно облизнул губы, на мгновение замешкавшись, поймав отголосок вкуса Мерлина, но затем, собравшись, вздохнул. - Мерлин, я никак не могу тебе подходить. Ты потрясающий, красивый, остроумный и просто великолепный юноша, ты заслуживаешь кого-то великолепного и как бы мне не отвратительно было это признавать, но это точно не я. Я намного старше, с ребёнком, которого неловко пытаюсь воспитывать, пропадаю на работе и у меня полно тараканов в голове. И это не говоря о том, что я... - Говорить это было по-настоящему неловко, но Артур уже признался один раз, так что к чему было начинать ходить кругами сейчас? Он отвёл глаза, шаря взглядом по кухне и столу, глядя куда угодно, только не на Мерлина и продолжил: - Я в самом деле никогда не был с мужчиной. Прекрасно, конечно, что я хотя бы уже не чувствую себя в шкафу. - Криво усмехнувшийся, скептично признал он. - Но на этом всё хорошие новости заканчиваются. Боюсь подумать, каким неловким я буду и уж точно вряд ли я смогу принести удовольствие своему партнёру, я понятия не имею, что делать. - Он помедлил, переводя дыхание и не желая даже думать, как ярко полыхает сейчас румянцем его лицо. Помедлив ещё одно мгновение, глядя в тарелку с остывающей едой и понимая, что вряд ли вообще её попробует, заставил себя поднять на Мерлина взгляд, серьёзно взглянув на него. - Во всём этом списке нет ничего, что стоило бы тебя, как бы я не был... как бы на самом деле я не был в тебя влюблён. - Раз уж они зашли так далеко, заставил себя признаться Артур, так и не отводя взгляда от Мерлина. - И именно потому, что я очень сильно влюблен в тебя, Мерлин, я не смогу получить тебя на время, пока ты не разочаруешься во мне после первой же недели, а то и меньше. Я не представляю, чтобы смог отпустить тебя, если бы ты был моим. Но ты заслуживаешь кого-то намного лучшего и я первый буду это утверждать, как бы на самом деле мне не хотелось быть тем "лучшим" для тебя. Так что, наверное...

Он кашлянул неловко, не зная, что еще добавить теперь, когда вывернул себя наизнанку, что добавить к словами, ни одно из которых он не хотел произносить. И теперь, кончено, все по-настоящему будет неловко между ними и куда больше шансов, что Мерлин откажется от Мордреда и теперь-то вины Артура, должно быть, будет даже больше, чем если бы он выдал себя.
Артур сам себя сейчас ненавидел. Он так любил Мерлина, так хотел получить его и, быть может, на неделю было бы вовсе не так и плохо?.. Но стоило ему бросить на того быстрый, смущенный взгляд, как Артур сразу ответил себе на этот вопрос - нет, плохо. Он хотел Мерлина себе и хотел на куда как более серьезный и долгий срок.

- Прости, что так получилось, - шепнул он хрипло, не в силах повысить голос или даже отвести от Мерлина взгляда. Но потом, все же, заставил, поднявшись из-за стола и, откашлявшись, попробовал еще раз, громче, хотя и так же хрипло. - Наверное, мне пора забрать Мордреда и уходить, пока я не сделал все еще хуже.

Конечно же, Артур и подумать не мог, что после всего, что он здесь наговорил, у него будет хоть какой-либо еще выбор, кроме как через дверь и на выход. Он гадал только, согласится ли Мерлин еще видеть Мордреда, но верил, что Мерлин достаточно добрый и понимающий человек, чтобы не наказывать ребенка за все ошибки его отца. В детском саду им, разумеется, будет неловко, но Артур постарается просто быстро забирать сына и уходить. Им вовсе не обязательно вообще разговаривать, а если Артур сможет забирать Мордреда раньше... Хотя как он сможет?..

Артур никак е мог ожидать, что после всего, что он здесь наговорил, Мерлин захочет еще иметь с ним дела. Что он в самом деле будет настаивать, что он еще хочет с ним чего-либо. Что он будет к нему прикасаться. Что будет... целовать. Артур абсолютно растерялся, не доверяя собственным ощущением, слуху и глазам. И все, что Мерлин говорил, казалось слишком фантастическим. Как ему в самом деле мог быть интересен Артур после всего? Даже если бы он, быть может, находил бы какое-то очарование в разнице в возрасте, то уж после всего, что Артур наговорил, планка точно опустилась ниже некуда. Он должен был стать одним сплошным разочарованием для Мерлина... Но словно бы не стал.

- Что? - спросил он растеряно, недоверчиво, разом на все. На то, что Мерлин может быть не разочарован в его неопытности. На то, что он пытается удержать их с Мордредом в этой квартире. На то, что он считает, что не устал бы от Артура за неделю... Хотя нет, стоп, этого Артур даже не мог включить в этот короткий вопрос. - Ты это всерьез?.. Ты в самом деле считаешь... - Он даже не набрался смелости сказать это вслух, но это "нам" все еще стояло у Артура в ушах.

Это "нам" с Мерлином было всем, о чем он только мог мечтать. Все, чего он так хотел. И у него все еще було тысяча причин, почему это невозможно, но вот он Мерлин, такой решительный и уверенный, буквально требующий свое, словно бы они с Мордредом правда его были и Артур больше всего хотел, чтобы это было правдой.
Так что даже если он знал, что он должен спорить и должен уйти, он не был достаточно хорошим человеком, чтобы в самом деле это сделать. Так что прежде, чем сказать хоть что-либо или пойти еще куда-то он сделал шаг вперед, навстречу Мерлину, потянулся к нему, заключая его лицу в ладони и подался вперед, ловя губы в глубоком и откровенном, полном надежды поцелуе. Поцелуе, который закончился почти так же стремительно и резко, как и начался.

Артур чуть отстранился, прижавшись лбом к его лбу и, зажмурившись, тихо выдохнул:

- Я уверен, что ты пожалеешь, как только узнаешь меня лучше. Но у меня все равно нет сил долго от тебя отказываться. Я бы вовсе никогда не хотел этого делать. Так что... пойдем, - и сделав пол шага назад, вновь опуская руку, находя его пальцы, чуть грустно улыбнулся, попросив: - Только, пожалуйста, помни, что у меня нет никакого опыта. Я совсем ничего не умею. Это правда будет разочарованием для тебя.