Резкая боль вернула его в реальность, заставляя приоткрыть глаза, но ничего кроме начищенных до блеска мужских сапог Виррейн не увидел. Да и не хотел он рассматривать того, кому ранее чуть не вцепился в шею, неуверенный, что уже отпустит его живым. Будь хоть малейшая на то возможность – Вирр с наслаждением повторил бы свою попытку, снова и снова, но сейчас смог лишь инстинктивно отползти подальше, совсем не желая получить повторно ногой в живот. Никто в здравом уме не мог любить боль, даже нежить, совсем недавно вылезшая из могилы. Вдобавок  по незнакомцу трудно было определить насколько он зол и как далеко может зайти в своём гневе.
Ни о какой самозащите и тем более бегстве не могло быть и речи, Рейн растратил последние остатки сил на борьбу со зверем внутри, а выпустив его наружу, почувствовал себя совершенно опустошенным и... отчего-то разочарованным. Судьбе мало было посмеялась над его пафосным желанием встретить свой конец в бою с тёмными тварями. Ему позволили вернуться, но лишь затем, чтоб снова умертвить на этот раз как безродного нищего оборванца?.. Как ни странно, подобные мысли воодушевили, и спустя минуту Вирр сумел сесть, прислонившись спиной к стене, проклятая герцогская гордость не позволяла валяться на земле грязным кулем, даже при таких печальных обстоятельствах.
"Не хочу снова умирать... да ещё как бездомная собака..." - Виррейн перевёл взгляд на спутницу парня, чувствуя манящий запах крови, что шёл с её стороны (и когда только она успела пораниться?), но, даже разлепив потрескавшиеся губы, не смог выдавить ни звука. Собственно, поэтому странный вопрос незнакомца остался без ответа. Виррейн устало закрыл глаза, прислонившись затылком к холодной каменной стене, в слабой надежде, что двое, наконец, уйдут и не станут его добивать. Что бы он сделал потом, да и было бы это “потом” у него – Рейн старался не думать.
"Какая разница сколько мне лет?.." - вялая-вялая мысль разбавила тот звенящий гул в голове, отвлекая от темноты беспамятства, что незаметно подбиралась ближе. – "Разве это что-то меняет? Да, собственно, зачем ему вообще со мной разговаривать?.. Мне ведь не деньги были нужны, и он сам об этом прекрасно знает..."
Наверно, следовало оглушить свою жертву, приложив чем-то тяжёлым по голове, но Вирр с глухим ужасом обнаружил, что ему понравилось это ощущение... когда чужое тело в руках сопротивляется, когда стук сердца отдаётся в ушах, а обоняние едва ощутимо дразнит запах чужого страха. Он стал чудовищем, но мысль о том, что лучше бы он окончательно умер и не воскресал, не посетила его даже теперь.

• Внешний вид.

Когда парень направился к девушке, Виррейн позволил себе расслабиться, решив, что они наконец-то покинут этот злополучный переулок, не привлекая внимание стражников к случившемуся инциденту. Это было бы похоже на маленькое чудо, в которое сейчас особенно сильно хотелось верить. То, что он после своей смерти снова видит окружающий мир, за чудо, увы, не считалось. Виррейн слышал легенды об усопших, вылезающих из могил, но, как и многие из аристократов, считал их сказочными байками простолюдин, а их обычаи сжигать своих умерших – странными и варварскими причудами. Но как оказалось, простой люд поступал гораздо мудрее, чем дворяне, так кичащиеся своей родословной. Не верящий в эти байки герцог теперь сам стал частью городской легенды, и с этим отныне придётся считаться, как бы ему это не нравилось...
Рядом что-то опустилось на землю, и Вирр удивлённо распахнул глаза, чтобы увидеть совсем близко чужие – голубые, чуть затуманенные, на самом дне которых притаился нарастающий страх. Виррейн и так не мог отвести взгляда от девушки, которая зачем-то опустилась перед ним на колени и практически нависла над ним, упершись обеими руками в стену позади.
"Красивая..." - почему-то подумалось герцогу, но это была последняя человеческая мысль, прежде чем голод окончательно и бесповоротно взял над ним верх.
В какой-то момент её тело в его руках начало неистово сопротивляться, пытаясь оттолкнуть его, она хотела закричать, но Рейн не дал ей такой возможности, зажав ладонью рот, а заодно и не заметив, как лишил возможности дышать. Жертва уже даже перестала шевелиться, а он всё никак не мог заставить себя разомкнуть сжатые в укусе челюсти. Только вопрос незнакомца, оброненный равнодушным тоном, смог отрезвить. Тот спокойно пронаблюдал всю эту тошнотворную картину, не выказывая абсолютно никакого удивления, не то, что испуга. И это заставило закрасться жуткую мысль:
"Так он тоже не человек?.."
Виррейн осторожно уложил без сомнения мёртвую девушку на землю, сам стараясь не смотреть на её дико растерзанную шею. Голод прошёл, а вместе с ним та дикая слабость, и герцог уже смог подняться на ноги. Но накрывшее чувство омерзения к себе оказалось на проверку ничуть не лучше голода, терзая уже не тело, а то, что у него осталось теперь заместо души.
- Сегодня.. - совет незнакомца пришёлся кстати, Вирр выдохнул ответ, хотя и не был уверен, что правильно понял, что тот от него хочет узнать. Ему интересно, когда он стал таким монстром?.. Рейн сам понятия не имел, сколько времени прошло с его смерти... Может, всего несколько часов. А может день или даже целая неделя. Можно было попробовать это выяснить, но сейчас его волновала только одна вещь, пускай он старательно не смотрел в сторону мёртвого тела. – Как её звали?..

• Внешний вид.

Растрёпанные чувства оказалось не так-то просто привести в порядок, Виррейн с трудом сдерживался, чтобы не броситься прочь из переулка, оставляя это кошмарное место позади. Но даже если бы он бежал так быстро, как только мог, отвращение и ненависть к самому себе никуда не исчезнут и не выветрятся. И тем не менее – стоило попытаться покинуть переулок и как можно скорее, ведь несостоявшаяся жертва на самом деле оказался одним из самых страшных видов демонов, обитающих за Стеной. Тех, кто за человеческим обликом скрывал свою кровожадную тёмную натуру, которую почти невозможно было выявить, пока не становилось слишком поздно...
"И я теперь такой же... монстр, маскирующийся под человека".
Продлевать собственную жизнь, отнимая её у других – это низко и подло. Убийство невинных ничем нельзя оправдать, только сами демоны, похоже, так не считают. Виррейн никогда не задумывался, что ими движет, никогда не пытался их понять и уж тем более не ожидал, что однажды станет одним из них... Хотя нет, это не так, не стоит даже на мгновение считать, что он теперь с ними заодно – иначе это верный путь в бездну.
- Никуда я с тобой не пойду, - Виррейн отвернулся от брюнета и, собравшись с духом, взглянул на мёртвую девушку. Ещё молодая, красивая... чья-то любимая дочка и сестра... Герцог судорожно вытер рот тыльной стороной ладони, всё ещё чувствуя на губах привкус её крови. – С какой это стати тебя заботит судьба нежити?..
В благие намерения тёмных тварей Вирр не верил, они не знают, что такое бескорыстная помощь, взаимовыручка, дружба. Им чужды человеческие эмоции печали, раскаяния, отчаяния. Они всего лишь живые орудия убийства, созданные для уничтожения и без сожалений рушащие чьи-то жизни. Иногда просто забавы ради. И этот демон в облике молодого парня достаточно развлёкся за его, Рейна, счёт.
Недолго думая, Вирр подхватил ещё тёплое тело девушки на руки, словно она не была мертва, а всего лишь заснула, и направился в сторону главной улицы. Сделанного, увы, не исправить, но и оставлять несчастную валяться в подворотне, герцог не мог. Это самое меньшее, что он может для неё сделать, девушка не заслужила такой участи... Она ведь просто доверчивая глупышка, что оказалась не в том месте и не в то время... и которую родители домой сегодня не дождутся.

• Внешний вид.

- Плевать я хотел на ваши обычаи, - огрызнулся Виррейн, за злобой умело спрятав собственный испуг – незнакомец двигался убийственно быстро, всё, что герцог успел заменить, это лишь смазанное неясное движение, прежде чем тот возник впереди и преградил ему путь. - Пусти!
Вырвать руку из стального захвата не получилось, демон держал крепко, ещё чуть сжать - и казалось, хрустнут кости. Только затем стало ясно, что это явно не предел его демоническим возможностям. Рейн не успел ничего предпринять, как оказался победён и позорно закинут на плечо такого хрупкого на вид парня.
"Если бы только ты был человеком... Этот подлый трюк бы никогда бы не сработал".
Угроза ёма оказалась действительно весомой, чтобы восставший даже не предпринял попытку освободиться или хоть как-то покалечить несущего его вампира. Мыслей о том, что же делать дальше, его тоже не посещало, голова была на удивление пуста, но ясна, хотя больше всего на свете ему хотелось потерять сознание, чтобы не помнить каждую минуту своего позора, растянувшегося на целый час сурового молчания. Чтобы отвлечься от унизительного положения, в котором он оказался, Виррейн максимально сосредоточился на дороге, запоминая по возможности каждую примечательную мелочь, выхваченную из ландшафта. Когда же вампир уходил на ускорение, окружающий мир превращался в размытую искажённую картинку, в которой сложно было что-то заметить.
Конец пути ознаменовался не менее бесславным полётом на землю, Виррейн непременно зашипел, если бы смог, но совет вампира ещё непрочно осел в памяти, к его горькому разочарованию. Выходит, что он так быстро забыл, каково это дышать? Быть человеком?..
От маленькой девочки, что кинулась к нему, едва только восставший оказался внизу, герцог отпрянул, словно она была уродливым чудовищем, вылезшим из бездны. Хотя “словно” тут было совершенно неуместно. Малышка, очень миленькая и симпатичная, чем-то неизменно похожая на того, кто его сюда притащил, такая невинная и наивная на первый взгляд... И только блеснувшие во рту клыки обнажили её истинную сущность. Монстр. Это поселение оказалось полно таких чудовищ.
Одно из них, должно быть, захотела оторвать ему голову, после короткой объясняющей реплики Истинного вампира, но тот удержал девушку от броска. Виррейн тогда только лишь поднялся, но, не сдержавшись, ответил вампирше таким же ненавидящим взглядом. Если бы только этого было бы достаточно, чтобы испепелить монстра на месте...
- Вирр! – кто-то со всех ног бросился к нему, обхватив за талию и прижавшись лицом к его груди. Парень растерялся, не зная, кто это, и что же ему теперь делать, но по мере того, как девушка что-то восторженно щебетала, все кусочки мозаики встали на место, сложившись в целую картину. Эйлин, его погибшая невеста, тоже оказалась здесь, среди чудовищ, это и следовало ожидать, но то, что она повела себя так, будто ничего особенного не произошло, чертовски разозлило мужчину. Он поймал её за хрупкие плечи, отстраняя от себя, чтобы заглянуть в багровые глаза и убедиться... Нет, ничего она не понимает и совершено не стыдится смотреть на человека, которого сама же и убила.
- Вирр, знакомься, это Аризу, - вампир отвлёк его внимание как раз в тот момент, когда Виррейн обманчиво медленным движением почти сомкнул пальцы на хрупкой шее девушки. Пришлось отстраниться и повернуть голову в сторону другой вампирши. Короткий поединок взглядов, из которого странным образом он вышел победителем, только вот ни капли удовлетворения это не принесло. Герцог не мог отделаться от мысли, что юма разгадала его минутный порыв и лишь поэтому решила потупить взор первой. - Пока ты будешь жить в её доме. Третий справа.
Восставший ничего не ответил, как и не сопротивлялся, позволив вожаку утащить себя в одно из зданий. Оказавшись на кровати, герцог тут же сел, опустив ноги на пол, и принялся осматриваться по сторонам. 
На первый взгляд обстановка в комнате ничем особенным не выделялась, помещение было убрано, никаких сушённых конечностей и черепов по углам не висело, но в то же время назвать это место уютным – язык не поворачивался. И вскоре Виррейн понял почему. Все окна были аккуратно заколочены толстыми досками, от этого складывалось неприятное впечатление, что он угодил в ловушку, добротно сколоченную коробку... или гроб, если угодно. 
- Называй вещи своими именами, - после долгого молчания наконец обронил Виррейн, не отрывая взгляда от сколоченных на окнах досок. – Она меня  у б и л а.

• Внешний вид.

Отредактировано Виррейн (2012-04-01 22:04:08)

Виррейн промолчал. Не потому, что ему нечего было ответить демону, просто оставить свои мысли при себе сейчас - было единственно верным решением, если он хочет ещё задержаться в этом мире. А Рейн хотел, пускай это отчаянно, трусливо, недостойно борца с тёмными тварями, но разве найдётся, кто может упрекнуть его в желании жить?.. Уж по крайне мере не те, кто хотя бы раз побывал на волоске от смерти, успев заглянуть за дверь в потусторонний мир. Нет там ни райских кущ с невинными девами, ни огненного котла и чертей с вилами, всё это придумали люди, чтобы не терять надежды в минуты отчаяния или припугнуть оступившихся, наставляя их на путь истинный. Правда же была намного страшнее любых выдумок – там, за чертой не было ничего. И никто в своём уме не захочет в это  н и ч т о  возвращаться.
Вирр уже успел убедиться, насколько силён такой хрупкий на вид демон, как он чертовски быстр, и мёртвому герцогу совершенно нечего было противопоставить этой дьявольской мощи... пока он не узнает, в чём их, вампиров, слабость. А для этого надо попробовать взглянуть на мир их глазами, увериться в собственном превосходстве, научиться воспринимать людей не более чем ходячие куски мяса с кровью...
И Виррейна уже затошнило от одних только этих мыслей. Нет, он станет держаться за свою человечность до последнего, чтобы в один момент не стать таким же кровожадным монстром, забирающим чужие жизни не только из-за необходимости, а и просто ради забавы... Потому что они совершенней?.. Чёрта с два эти кровожадные твари, животные в человеческом обличии, хоть в чём-то превосходят “простых смертных людишек”.
- Меня зовут Блейз, - представился тем временем вампир, и Вирр сильнее стиснул зубы, по-прежнему даже не смотря в сторону демона. Не только облик эти твари переняли, но даже имена у них обычные, человеческие, словно одного внешнего сходства было недостаточно.
Все наставления и ясные, чёткие угрозы Рейн пропустил мимо ушей, усвоив для себя главное – зачем-то он нужен этому созданию, иначе бы он не притащил его сюда, где полно женщин и детей, тех, кто наиболее уязвим. Или он так самонадеянно считает, что восставший абсолютно неопасен?.. И откуда эта глупая уверенность, что мёртвый герцог непременно будет его слушаться?..     
Никакого движения Виррейн не заметил, только охнул от неожиданности, когда окружающий мир вдруг резко наклонился, а сам мужчина оказался вдавлен в кровать вампиром, нависшим сверху. Герцог мог бы поклясться, что ещё ни разу за свою жизнь не испытывал такого унижения, да только весь сегодняшний вечер практически целиком и полностью состоял из таких вот моментов абсолютной беспомощности и нелепости. Когда вампир склонился к его шее, Виррейна парализовал страх. Ещё слишком свежа была память о том, что за этим последует, пускай даже его кровь теперь для этих тварей чистейшая гадость, как давно протухшая вода - для страдающего жаждой. И всё равно, даже понимая это, мужчина не мог заставить страх уйти, казалось, он овладел каждой клеточкой  мёртвого тела, и Вирр не пошевелился даже, когда такая возможность вернулась к нему, и вампир перестал удерживать его руки.
- Мне всё равно, - непослушными губами проговорил восставший, совершенно не представляя, о чём спрашивает этот демон, который назвался Блейзом. Теперь, когда тот находился так близко, Виррейн впервые смог как следует рассмотреть своего мучителя. Молодой, выглядящий даже младше, чем сам герцог, красивый – странно как вообще ещё эти женщины не передрались между собой за его благосклонность, впрочем, это уже совершенно точно его не дело, какие обычаи царят здесь в этой звериной стае. Глаза... вот, что действительно заслуживало отдельного внимания. Они не могли принадлежать юнцу, что только лишь недавно смог называться мужчиной. Слишком внимательный взгляд, слишком цепкий, слишком колкий... не оставляющий никаких сомнений, что его обладатель гораздо старше тех лет, на которые выглядит.
- Есть ли ещё такие как я и Эйлин?.. – неожиданно спросил Виррейн, отворачиваясь от вампира. Со стороны это могло показаться простым любопытством, хотя для самого герцога таким совсем не являлось. Пойманный в самую настоящую ловушку, он не знал, что ему делать дальше, но, быть может, те, кто хоть раньше когда-то были людьми, смогут помочь советом... Им он склонен был доверять гораздо больше, чем тем, кто только притворяется похожим на человека.

• Внешний вид.

Если бы Виррейн только знал, какие последствия последуют за этим, казалось, простым ритуалом вступления в стаю... Но нет, испуганный и растерянный, он даже и не подозревал, что, не сопротивляясь, позволил вампиру посадить себя на поводок и контролировать каждый свой шаг, что отныне он перестал быть хозяином даже собственного тела и жизни. Понимание этого придёт гораздо позже, а пока Виррейн несколько минут пролежал, раскинувшись на кровати, бездумно пялясь в потолок и борясь с желанием разодрать ногтями кожу, куда пришёлся укус вампира – бессмысленный порыв, будто след, который оставил демон, можно было так легко стереть.
- Окончательно мёртвым я точно тебя злить не буду, - бесцветным голосом сообщил он, почему-то не даже не подумав, что Блейз может изменить своё решение в любую минуту. Что-то подсказывало, что так легко его не отпустят, сначала вдоволь наиграются и лишь затем поломанного и растоптанного выбросят безо всяких сожалений. Сожаление – это тоже человеческое чувство, для которого необходим хоть малейший росток совести в душе, а какая совесть и какая душа может быть у бездушного демона-убийцы?..
Восставший, наконец, сел и отследил местонахождение Блейза, но похоже, что на сегодня Истинный уже потерял к нему всякий интерес, так что, сообразив, что его больше не удерживают, Виррейн поднялся и направился к выходу из дома, бросив на ходу через плечо:
- Только особой благодарности не жди.
Выйдя во двор, мужчина огляделся по сторонам, размышляя, что делать дальше. Призрачная деревенька была небольшой, по периметру обнесённой частоколом, и герцог без препятствий за несколько минут добрался до окраины, удивительно, но его никто не остановил, хотя ощущение чужого пристального внимания долго не проходило. Виррейн ушёл недалеко, метров на 50 от последнего мёртвого дома, после чего забродил по округе, собирая в охапку сухие ветки и хворост. Это нехитрое занятие отчего-то привлекло внимание одной из обитательниц деревни, молодой девушки на вид не больше 16ти лет. На самом деле она следила за восставшим с тех самых пор, как он покинул дом вожака, но Вирр упорно делал вид, что не слышит и не замечает её, прячущуюся за углами домов. Рано или поздно ей надоест за ним наблюдать, и она уйдёт, решил восставший. Хотя не тут-то было. Девчушка, наконец, набравшись храбрости, отлепилась от каменной стены и осторожно подобралась парню, что присел на корточки около поваленного дерева. То, как он задумчиво изучал этот давно засохший дуб, совсем озадачило юную вампиршу.   
- Что ты делаешь?.. – голос у неё оказался приятный и чистый, наверняка, девчонка была отличной певуньей. Коротко взглянув на неё снизу вверх, Вирр обнаружил, что и сама она не дурна собой, черноволосая и чёрноглазая, с задорно вздёрнутым носиком, очень симпатичная, если отбросить ещё тот факт, что она прирождённая и безжалостная убийца.
Виррейн ничего не ответил, только руку протянул, чтобы содрать со ствола пласт засохшего моха, но жест получился слишком резкий, нервный и неаккуратный, он умудрился засадить себе в ладонь занозу. Боль неожиданно оказалась настолько сильной, что парень едва не прикусил себе язык, резко отдёрнув пострадавшую конечность. 
- Поранился?.. – взволнованно воскликнула девушка, без труда поймав герцога за запястье, и заставила его разжать кулак, чтобы лучше разглядеть ранку. – Надо вытащить скорее, древесина нам опасна. От этого может и всю руку совсем отнять. 
Плевать, решил Вирр и выдернул ладонь даже резче, чем хотел, но неожиданно девчушка зашипела на него и вцепилась сильнее, до крови расцарапав кожу там, где коснулись её острые коготки.
- Не двигайся, я сейчас её вытащу.
- Мне не нужна твоя помощь, - рыкнул на неё герцог, но на деле оказалось, что даже с юным демоном ему также не под силу справиться. Быстрые, сильные, неуловимые вампиры были невероятно серьёзной угрозой  Городу Выживших, но всё же природа была не настолько жестока, чтобы допустить существование истинно неуязвимых созданий в этом мире. В это верил он сам, разочаровавшись в богах, которым совершенно не было дела до страдания людей. Никакие молитвы и жертвоприношения не защищали Город от тёмных тварей. Только магия и мечи, только храбрость и самопожертвование воинов до сих пор охраняло последний человеческий город. Но даже у демонов с человеческими лицами было слабое место, и вот герцог нашёл его, теперь-то он знает наверняка. Дерево. Простая мелкая щепка, попавшая под кожу, жгла, принося странно сильную боль для такой мелочи, как обычная заноза.
Но вскоре всё прошло, вампирша избавила его от боли и отпустила его руку. И Виррейн тут же поднялся, не в силах находиться рядом с ней больше ни минуты. Пласт мха был добавлен в стопку ранее собранных веток, а мёртвый герцог, подобрав два небольших камня, принялся выбивать искры. Девушка никуда не ушла, продолжая за ним наблюдать, но к удивлению восставшего, присутствие демоницы перестало его так явно раздражать. По крайней мере, она прекратила попытки заговорить с ним и больше ничего не спрашивала.
Через минут семь восставшему удалось создать огонь, и как только затлел мох, мужчина отбросил в сторону уже ненужные камни  и стал аккуратно прикармливать и оберегать маленькие язычки пламени, что высунулись, осмелели и стали быстро расползаться по остаткам хвороста.
- Ты с ума сошёл?! Хочешь умереть? – взвизгнула вампирша, когда ей удалось разглядеть из-за его плеча, что именно сотворил глупый восставший. Виррейн краем глаза пронаблюдал, как девчонка попятилась от огня, а потом развернулась и стремительно убежала обратно в деревню. Даже ускорением воспользовалась, стремясь оказаться как можно дальше от этого места.
Ну и пусть. Ему было всё равно. Слова благодарности так и не сорвались с его губ, оставшись похороненными глубоко внутри.

• Внешний вид.

Виррейн сидел на холодной земле, нисколько не боясь испачкать белые штаны, заправленные в высокие кожаные сапоги до колен. Кто бы ни одел его так, после смерти, руководствовался он всё теми же проклятыми традициями, и вовсе не думал, что герцогу на том свете уже не пригодится, ни длинный камзол из дорогой ткани, ни расшитое золотыми и серебряными нитками жабо. 
Вирр оторвал эту часть рубашки (всё равно она оказалась непоправимо испорченной стараниями Блейза, когда тот ставил метку) и без малейшей жалости швырнул в огонь, лишь бы тот не погас, будучи его единственной ниточкой к прошлой жизни. Если подставить к огню ладони, можно почувствовать такое привычное и необходимое раньше тепло, а если закрыть глаза, то можно даже представить себе, что очередной раз мучает бессонница, и герцог, покинув свои покои, решил провести эту ночь у себя во владениях. Ему вспомнился тот небольшой кусочек земли с маленьким клочком леса, который виден как на ладони с вершины холма, где несколько уже сотен лет стоит величественный особняк, что и в случае осады имел все шансы продержаться несколько дней до подкрепления... И Виррейну невероятно сильно захотелось туда вернуться. Вернуться домой. Вновь забраться на холм, прикоснуться к серому, недружелюбному камню, в некоторых местах ещё хранившему следы огромных когтей неведомых тварей, что когда-то пытались пробраться внутрь...
Ему не место здесь, среди чудовищ. Там в Городе от него будет больше пользы. Даже такой он сможет помочь людям, если сообщит то, что ему удалось узнать за сегодняшнюю ночь об этих страшных созданиях - вампирах. Пожалуй, только ради того, чтобы выведать что-нибудь ещё, стоит потерпеть сейчас, наступить на горло своей ненависти, спрятать её поглубже, не показывать так явно, как омерзительно ему находиться так рядом с этими непонятными тварями. Несколько дней... пробыть в деревне только несколько дней. Потом он придумает, что же ему делать дальше. Обязательно придумает.
«Явился... Пигалица нажаловалась», - восставший не вздрогнул от звука его голоса, только потому, как действительно был уверен, что сегодня все его действия не останутся без внимания, независимо от того, чем бы он был занят. Возможно, от него ожидали, что он отправится к Эйлин – к единственной твари в этой деревне, с которой ему есть о чём поговорить. Но именно её Виррейн не хотел видеть сейчас больше всех вместе взятых.
Ничего не ответив на слова Блейза, мёртвый герцог поднялся и послушно затушил костёр, не желая спорить с вожаком по каждой мелочи. Тот хочет получить безвольную марионетку, выполняющую каждый каприз... что ж, он станет таким, пока эти монстры не потеряют бдительность. Пусть поверят, что он сломался и смирился, пусть поверят, что он один из них. Всё равно силой их не одолеть, о честном поединке не может быть речи – это самое глупое, что он мог бы сделать в этой ситуации. А он не за этим вернулся с того света.
- Куда вы деваете людей, которых выпили?       
Возвращаться в деревню в молчании было слишком тяжело, а прямого приказа молчать и не задавать вопросов Блейз пока не давал, так что стоило воспользоваться этой возможностью и собрать как можно больше информации о жизни этих существ.
Виррейн остановился, не доходя до главной улицы. Ему и отсюда было видно образовавшееся там оживление, а ещё ветер услужливо донёс щедро залитый в воздухе запах свежей крови, и из-за того, что рот вдруг резко наполнился слюной, захотелось развернуться и как можно скорее покинуть деревню. Что ж, сейчас у него, пожалуй, будет возможность увидеть собственными глазами, что случается с теми, кто без вести пропадают из Города и никогда больше не возвращаются. Он только и может сейчас, что смотреть и бездействовать, ведь помочь жертвам он не в силах.
- Я хочу в город. В следующий раз я тоже хочу пойти на охоту в город, - Вирр с трудом оторвал взгляд от происходящего и посмотрел на Блейза. – Никто не знает его лучше меня. Даже Эйлин. Она была придворной дамой и посещала только светские рауты. Я же знаю Город как свои пять пальцев. Отпусти меня в следующий раз на охоту.

• Внешний вид.