начало.
Блейз сам толком не смог бы объяснить, зачем сунулся следом за Виррейном в портал – наверное, сказался инстинкт защиты любого члена стаи от опасности.
И, вывалившись следом, ём понял, что предчувствие его не обмануло.
Было больно. Воздух вышибло из легких почти сразу же, а потом все тело сдавило так, как будто на него поставили несколько тяжеленных камней.
Вампир, почти не глядя, схватил за шкирку вышедшего ранее подопечного, и, почти не осматриваясь, ринулся в поисках выхода.
Им оказалось ближайшее окно. Звон разбитого стекла вряд ли бы привлек чье-то внимание – комната оказалась пуста, хотя за дверью, может и стоял кто-нибудь. Блейз не осматривался, не прислушивался, не принюхивался – было абсолютно не до этого. Инстинкты твердили, что чем дольше он здесь, тем больше вероятность, что его существованию будет положен безрадостный конец.
… Остановился ём только в лесу, и, швырнув Вирра на землю, сел рядом, опершись спиной на дерево напротив.
Он чувствовал, что выглядел сейчас не лучшим образом. На руках, чуть зудя, затягивались царапины, и в некоторых порезах застряли осколки от окна. Не то чтобы его это волновало, но ощущения были не из приятных – запах собственной крови всегда его немного… нервировал.
Блейз поднял руку, на ощупь уцепил один из кусочков стекла в щеке, резко выдернул и отбросил в сторону, принимаясь за следующий, который находился в руке.
- Мне кажется, - ровным голосом произнес он, раздраженно слизывая капли крови с запястья, - я говорил, что детенышам без присмотра не следует уходить далеко от убежища. Что тебе здесь понадобилось?..
Глаза юноши едва уловимо блеснули ярко-красным: верный признак раздражения и голода. Вампир не слишком ожидал такого «теплого» приема, и теперь не отказался бы от пары-тройки… десятки глотков свежей крови.
Таких проблем он не испытывал уже… лет тридцать точно. С тех пор, как победил очередного желающего забрать себе его юм.
Сейчас ему оставалось надеяться только на то, что Аризу, оставленная за старшую, сможет в случае чего успокоить остальных. В ближайшие лет пять-десять новых желающих напасть на его стаю быть не должно, но кто знает…
«Вернусь – в любом случае заберу их обратно», - Блейз тряхнул головой, проверяя, не застряли ли осколки в волосах, и прислушался к лесу. Слабое ощущение людского присутствия, несколько непривычных, непонятных запахов…
Но есть все равно хотелось.
Проанализировав собственные ощущения, ём задумчиво возвел глаза к кронам деревьев, что-то просчитывая.
- Как твое самочувствие? Сильно голоден? – наконец поинтересовался он, без особого интереса опуская взгляд и выковыривая из маленькой ранки на руке небольшой осколок, мешавший ей зажить.

Правый уголок губ Блейза дернулся, обозначив то ли усмешку, то ли презрительную гримасу.
- На твой вопрос я ответил чуть раньше, - спокойно сообщил вампир, отвлекаясь от вдумчивого разглядывания собственной зажившей руки и переводя взгляд на Вирра. Тот, кажется, не собирался отвечать на первый вопрос - а ём уже почти позабыл, каким раздражающим был его приемный "детеныш" в своей… «проблемности». Когда в стае семеро детей помимо него, невольно отвлекаешься и забываешь некоторые особенности характера.
Следовало решить, что делать дальше. Хозяин замка, из которого они так удачно успели уйти, был фигурой неизвестной - и это делало возможность получить приглашение почти минимальной.
Найти поблизости другой дом? Поселения рядом Блейз не чувствовал. Можно было пройти глубже в лес, может, просто ветер пока что дует не в ту сторону?
И не было уверенности, что они успеют добраться до рассвета. Ём был уверен, что при надобности сможет найти хоть какое-нибудь убежище, но это – в одиночку. Вдвоем это было затруднительно…
И детеныш опять же...
Вампир сжал губы и почти неуловимым движением оказался рядом с Вирром, поднял того за горло, и, прижав к дереву, посмотрел прямо в глаза:
- На будущее:  на мои вопросы все же следует отвечать, если хочешь что-то узнать, - Блейз поднес свободную руку ко рту, прокусил вену на запястье и прижал его ко рту юноши, чуть ослабив хватку. – Пей. Считай, что тебе повезло – крови истинных ты же никогда не пробовал?.. Эйлин тоже была восставшей, да и отношения у вас в любом случае были не особо дружеские… Так что, думаю, нет. Мне следовало бы наказать тебя голодовкой, но у нас не те условия… Придется отложить.
Чертово чувство ответственности немного приглушало голод - иначе вряд ли бы вампир решил подкормить Вирра. Все-таки кровопотери должны были лишь усугубить жажду…
И уменьшить шансы встреченной жертвы на выживание. Но это волновало Блейза меньше всего.
Знал же, приводя Виррейна в свою стаю, что хлопот с ним будет очень много. Так нет же, вместо того, чтобы убить в отместку за гибель Эйлин, он его еще и вытаскивает из передряг. Непохоже, чтобы низший это слишком ценил – чего-чего, а привычного восхищения, уважения и обожания, которое светилось в глазах юм, в глазах Вирра заметно не было никогда.
«На то он и не самка».

Блейз едва заметно поморщился, почувствовав чужие клыки на собственной коже. Не самое приятное ощущение, хоть и не несущее в себе никакой опасности. Если бы ём не был уверен, что Восставший не способен поставить метку -  никогда бы не позволил и близко к себе подойти, не то что кусать.
- Я не настолько не разбираюсь в понятии «дружба», чтобы решить, что ты мог убить кого-то, кто имел для тебя значение, - криво усмехнулся он.
Потеря крови, вдобавок к имеющимся повреждениям, отозвалась головокружением и слабостью. Ём с трудом удержался, чтобы не сесть – только нежелание демонстрировать слабость перед подопечным удержала его на ногах.
«Да и не так уж мне и плохо, чтобы рассиживаться.»
Но сражаться в таком состоянии, как и идти куда-либо, было бы слишком самонадеянно и глупо. Все-таки иногда от от текущей в венах крови одни неприятности, как и от тех, кто не вовремя решает проявить свои бунтарские наклонности и втягивает посторонних в свои проблемы.
Глухое раздражение на Виррейна, который явно старался разозлить вожака, никак не могло утихнуть, и Рэйн, словно бы назло, разжигал его еще сильнее своими словами. Его можно было бы понять – недавно в стае, совсем молодой по вампирским меркам, еще не привык к новым правилам и обязанностям, не совсем освоился со стилем жизни…
«Проклятые дети… Проклятые восставшие. Вроде бы разум должен был уже взрослым, так нет же, ведет себя как…»
Заканчивать мысль ём не стал – неслышно подошел со спины к детенышу, положил подбородок ему на плечо, и, пока Вирр не отпрянул, сообщил:
- В качестве благодарности исполни обязанность самки… Поймай мне кого-нибудь, и побыстрее – иначе я могу действительно разозлиться…
В голосе Блейза было исключительное равнодушие, он просто констатировал факт.  Повинуясь порыву, вампир, отстраняясь, едва ощутимо задел клыками кожу там, где шея переходила в плечо.
-… или сьесть тебя.
Глупости, конечно же – вряд ли бы в спутнике нашлось что-нибудь, что могло утолить голод Блейза, - но сам вампир не мог бы поручиться, что, хотя бы из желания наказать, не покусает младшего как следует. Не мешало бы ему не забывать, кто из них двоих главный, и кто тут должен задавать вопросы, а кто – отвечать и покорно ждать решения. Раз уж так сложилось, можно заняться воспитанием, возможно, к возвращению Виррейн будет примерным членом стаи.

Блейз ожидал любой реакции на свою реплику - от вспышки раздражения до (кто знает, всякое возможно) исполнения приказа.
Но Вирр в который раз превзошел в неожиданности сам себя.
Истинный позволил ему поцеловать себя – хотя бы потому, что до конца не верил, что Рэйн решится на такое. Какая-то часть сознания инстинктивно считала его слишком маленьким, чтобы он осмелился… да что там осмелился – подумал об этом. Та часть отрицала существование у Вирра жизненного опыта, который, по человеческим меркам, вроде как считался вполне достаточным для самостоятельной жизни.
Поэтому вампир, спокойно перетерпев поцелуй, находился в не слишком привычном состоянии растерянности.
- Ты еще не заслужил право кусать меня без разрешения, - отстраненно заметил Блейз, стирая каплю крови с зажившей губы и сощуривая глаза. Во взгляде ёма засветилось любопытство, смешанное с легким раздражением.
Блейз не знал, как с этим дела обстояли у других демонов, но среди вампиров самцы никогда не сталкивались друг с другом без боя - за исключением того времени, когда ёмы еще жили в стае родителей. Да и то, между собой они дрались очень часто, не посягая только на вожака. Из-за метки, по большей части, а не из-за отсутствия желания или привязанности.
Конечно, вампир слышал о чем-то подобном. Кажется, не так уж и часто, но у людей похожие отношения встречались. Но людей и так было слишком много, на взгляд Блейза, и им волноваться о продолжении рода было абсолютно не нужно, поэтому они и самоуничтожались… Таким изощренным способом.
Опыт был абсолютно точно новым, и, от этого – интригующим. Да и поцелуй, если подумать, был очень неплох… И отличался от тех, что были у ёма раньше. Хотя бы тем, что юмы никогда не целовали его с таким ворохом негативных эмоций.
- И, в любом случае, обязанности самки не заканчиваются исключительно на поцелуях... - вампир приподнял правую бровь, - Хотя я не сомневался, что ты еще слишком мал, чтобы хоть чьи-то обязанности выполнить… Как следует. Пока на тебе моя метка, не пытается изображать независимость, детеныш. Я тебе этого не позволю.

- О, да, слушаю и повинуюсь, - фыркнул Виррейн и резко развернулся в противоположную сторону, направившись наугад куда-то вглубь леса. Всё-таки Блейз безошибочно выбирал фразы, которые лучше всего доводили до тихого бешенства, и Рейн в очередной раз понял, что вовсе не так хладнокровен, как бы ему хотелось... тем более, порой простое присутствие вампира рядом будило целый ворох эмоций, разбирать которые не было никакого желания. Помимо раздражения, злости и мечты скорее избавиться от надзора Блейза, там вполне можно было обнаружить не только благодарность за спасение своей шкуры (в очередной раз), а и кое-что похуже. А теперь, когда всё внимание Истинного досталось ему одному в полной мере, и рядом не крутился больше никто из стаи, Виррейн понял, что отныне возможность действовать самостоятельно практически сведена к нулю. И это злило ещё больше.
"Чёрта с два я вернусь обратно... Он ослаб. Воспользуюсь этим шансом, чтобы убраться подальше".
Насколько благоразумна (или скорее бессмысленна) эта затея, мёртвый герцог не задумывался, просто продолжал отдаляться, чтобы хоть немного почувствовать то почти забытое чувство свободы. Ему удалось незначительно увеличить разделявшее их расстояние, только этого было явно мало, чтобы у Вирра появилось фора хотя бы в виде 10 минут... но и двигаться дальше он внезапно не смог. В груди слева что-то кольнуло, сначала мужчина даже не поверил ни ощущениям, ни даже ушам. Его мёртвое сердце забилось, гоняя кровь по венам, а лёгкие отчаянно затребовали воздуха, так что пришлось срочно сделать глубокий вдох... и выдох. А затем снова, и снова, вспоминая, как это делают все живые существа. И эйфория затопила ему разум. Это было похоже на сказку или чертовски замечательный сон... только вот с тех пор, как он восстал, ему никогда сны не снились.
"Это... это потому, что я выпил крови Истинного?.. Невероятно..."
Виррейн прислонился к ближайшему дереву, прижал ладонь к груди и откинул голову назад, вдыхая вечерний воздух, такой упоительно сладкий и дурманящий приятными ароматами неведомых растений. Он потерял счёт времени, равно как и всякую бдительность, вздрогнув, когда где-то не так далеко услышал женский голос. Раньше, чем он понял, что делает, герцог оттолкнулся от дерева и направился в сторону, где, по его мнению, находился кто-то живой.
Виррейн увидел её практически сразу, белое платье девушки светлым пятном выделялось в вечерней темноте, не нужно было даже обладать ночным зрением вампиров.
"Отличная мишень для нападения", - царапнула звериная мысль, но растворилась быстрее, чем Рейн успел её осознать, обдумать и ужаснуться.
- С Вами всё в порядке?.. – негромко спросил восставший, оставшись стоять за деревом в десяти шагах от незнакомой девушки. Он не хотел пугать её внезапным появлением, и не хотел подходить ближе, оттого, что всё же не был до конца уверен, сойдёт ли он сейчас за живого человека. Он дышит, и сердце у него бьётся... Но успело ли оно согреть уже почти год мёртвое тело герцога, который двигался и не тлел лишь благодаря жизни, которую отнимал у других?..

Внешний вид - одежда.

Земля, занимающая большую часть небосклона, освещала окрестности мягким чуть голубоватым светом, поэтому здесь, на Луне, ночами даже в лесу не было настолько темно, что человеческому глазу невозможно что-либо разглядеть дальше своего носа. Да и сам Вирр сильно выделялся из окружающей обстановки, тоже облачённый в белый, чуть потрепавшийся после перехода костюм, но для такой странной и нетипичной одежды для “ночного убийцы” была весомая причина. «Уравновесить шансы» - как считал восставший, надеявшийся, что из-за броского и запоминающегося наряда его больше не отправят на охоту, и его ожидания оправдались. К счастью, Блейз не запретил эту одежду, ведь отстаивая свой неразумный с точки зрения вампира выбор, Виррейн упирал на то, что ему нравится именно этот цвет, символизирующий чистоту и невинность, радость и добродетель... которых у него нет и не будет. Совершенно дурацкая отговорка, но на его счастье Блейзу некогда было препираться с упрямцем, Вирр был не единственным членом стаи, который “жаждал” внимания вожака.
"Век бы его не видеть..." - раздражённо подумал герцог, но всё же настороженно прислушался, на всякий случай, чтобы не пропустить появление истинного вампира. С него станется не доверять Вирру до такой степени (вполне логично, после такого самоубийственного побега в неизвестность), чтобы отправиться за ним следом... Но нет, поблизости больше не было никого живого, даже лесная живность, словно почувствовав угрозу, скрылась в глубине леса. Здесь только они вдвоём - хрупкая девушка и странный мужчина. Живой человек и... нежить, уже не знающая чего он хочет и что ему делать дальше.
Ещё несколькими минутами ранее Виррейн был уверен, что его единственный путь – убраться как можно дальше от вампира, и никакая сила (даже эта проклятая метка рядом с ключицей) не заставит вернуться, не зря же он долгое время испытывал, на что способна эта проклятая штуковина. Нужно было лишь увеличить расстояние между ними, значительно увеличить, чтобы приказы Блейза его не достигали... А то, что придётся жить в постоянных бегах – не такая уж суровая плата за потерянную когда-то свободу. На Обратной стороне Луны ему некуда было бежать, но здесь всё по-другому, когда до других планет рукой подать. Хоть какой-то шанс что-то изменить в своей жизни, но...
Но Вирр окончательно запутался в себе и своих мыслях.
Он отчётливо слышал, как стучит молоденькое сердечко, видел, как едва заметно вздымается и опускается её грудь при каждом вдохе. Незнакомка оказалась ещё совсем юной, привлекательной девушкой, поразительно бесстрашной, до наивности... не побоявшейся шагнуть навстречу к мужчине, чьего лица она вряд ли могла рассмотреть со своего места. Если бы девушка испугалась стоящей у дерева белой фигуры и сбежала, Вирр бы не стал её догонять, он итак мгновением позже, как последние слова сорвались с губ, пожалел, что поддался эйфории, растекшийся по венам благодаря ожившему сердцу. Но оно оказалось сильнее, это опасное и болезненное желание проверить - сумеет ли он снова сойти за простого человека... А если случайно коснуться девичьей руки?..
Но когда незнакомка первой шагнула к нему, Виррейн растерялся и инстинктивно отступил назад на пару шагов, тут же почувствовав, как в груди всё болезненно сжалось. Впервые за очень долгое время он решился заговорить с живым человеком. Первым пошёл на контакт, без всякой кровожадной мысли, зверь внутри был поразительно сыт, молчалив и доволен, чего на памяти восставшего вообще ни разу не случалось.
Опомнившись, Вирр всё же вышел из тени навстречу, готовый поддержать девушку в любой момент, если вдруг окажется, что она поранилась или подвернула ногу. Второе – вероятнее, всё-таки запаха крови он не чувствовал, даже подойдя ближе. 
- Забавно, а мне хотелось назвать спасительницей Вас, - герцог с трудом вспоминал витиеватую речь аристократии, но что-то от его знатного происхождения всё же осталось, не успев окончательно исчезнуть под гнётом выпавших на его долю испытаний. Восставший попытался растянуть губы в приветливой улыбке (даже не подозревая, насколько отвратительно это у него получилось, мышцы лица, казалось, совсем одеревенели) и с лёгким поклоном представился. – Герцог Виррейн к Вашим услугам, и, признаюсь, я тоже заплутал в местных красотах. Но я могу с уверенностью сказать, что в том направлении, - восставший указал жестом позади себя, - Дворца нет. Не хотите ли попытать счастье в совместных поисках? Мне кажется, что если идти в ту сторону, чуть правее, откуда Вы пришли, мы сможем выйти из леса.
"Лунный Дворец... Небеса, я и не рассчитывал на такую удачу. Значит, Селена совсем-совсем рядом... Стоит хотя бы узнать, насколько это близко и есть ли возможность проникнуть в замок".

Внешний вид - одежда.

Виррейн согласно кивнул и с замиранием сердца предложил девушке правую руку, мысленно приготовившись отступить, если его разоблачат. Только сильнее страха было это желание вновь прикоснуться к живому человеку и не видеть потом, как расширяются чужие зрачки от ужаса, из-за того, что кожа герцога невероятно холодная, а сам он, оказывается, и не дышит вовсе... Восставший торопливо сделал вдох, поймав себя на том, что пока девушка раздумывала, принять ли его помощь, он затаил дыхание на куда более долгий срок, чем подвластно живому человеку.
- И я впервые здесь, оттого с таким же успехом мог бы потеряться и в самом Дворце, - зачем-то проговорил мёртвый герцог, быть может, чтобы подбодрить свою спутницу, а может, потому что у него давно не было шанса прогуляться вот так с девушкой под руку. Просто наслаждаться прогулкой, разговаривать ни о чём, не боясь и не вздрагивая от каждого шороха, не следя за окружающими тенями, из которых могла выскочить прорвавшаяся сквозь охрану Стены тёмная тварь... Ведь на самом деле на многие мили вокруг есть только один хищник страшнее, чем он сам - истинный вампир, которого Вирр привёл в этот мир всего лишь в угоду своему эгоизму и жажде свободы, разом поставив огромное количество жизней под угрозу.
«Но я не хотел, чтобы так получилось... Не хотел, чтобы зло, запечатанное на Тёмной стороне, пробралось сюда. Хотя... мы не первые, кто  прошли сквозь портал. Далеко не первые. И если кого и можно винить, то это Королеву, что бросила свой народ, ради спокойствия и праздности Белой Луны».
Виррейн не заметил, как чуть сильнее, чем следовало, сжал хрупкую ладошку доверившейся ему девушки. Как и не подумал он о том, что слишком уж уверенно огибает все ямы и кусты, корни и камни, которые обычный человек не разглядит под тенью ветвистых крон, куда они нырнули в поисках  дороги до дворца. Но зато именно благодаря его демоническому зрению, Вирр заметил узкую тропинку, которая чем дальше они шли, тем больше разрасталась вширь, превратившись в хорошо протоптанную дорожку, уткнувшуюся в живой, цветущий забор, за которым начиналась территория Королевского сада.   
- Похоже, мы всё-таки отыскали путь назад. Вы приносите удачу, Сильвер, - мужчина взглянул на свою спутницу, чуть приподняв уголки губ в подобие улыбки, и это выражение было самым искренним, на которое он вообще был способен.
Надо было отпустить её руку... Позволить тонким пальцам выскользнуть из его ладони, отпустить эту нежную и доверчивую девушку, не трогать её, не пачкать, не ломать, не причинять ей боль. Отпустить, смотря ей вслед и радуясь, что в мире ещё существуют такие светлые и тёплые создания, способные согреть только одной своей улыбкой...
Но он не отпустил. Наоборот перехватил за запястье и отвернулся, чтобы девушка не увидела, ту болезненную гримасу, которая исказила его лицо.
- Помоги мне ещё один раз, - глухо попросил Виррейн, хотя внутри всё протестующее сжалось от той подлости, на которую он решился пойти. Но у восставшего не было выбора, как всегда, лишь только его бледная тень, слабое подобие того, что он может что-то переиграть, изменить, предотвратить, спасти... И он попытается. Мёртвый демон, что уже мысленно приговорил девушку к смерти, изо всех сил попытается её спасти. Хотя бы ради себя самого. Иначе просто сгорит от тлеющей внутри ненависти к целому миру и к себе в первую очередь.     
- Мне жаль... – последние слова ещё человека, когда ещё болит сердце, когда закрыты глаза, когда болезненно искажены черты лица. Он чувствует, что напугал... запах страха приятно щекочет обоняние, а участившийся пульс девушки будит заснувшего внутри хищника, хотя тот вовсе не голоден. Но Виррейн, вскинув голову, подносит её руку ко рту и заставляет себя прокусить нежную кожу чуть выше запястья, пряча за ресницами уже нечеловеческие, светящиеся в темноте глаза. Не потому что боится напугать ещё сильнее, а потому что не хочет видеть, своё мерзкое отражение в чёрных зрачках своей жертвы. Он и так знает, что чудовищен, какими бы благими намерениями не прикрывался.
- Не бойся, - Вирр оторвался от руки Сильвер, так и не сделав ни одного глотка. Голода не было, поэтому металлический привкус на губах оказался особенно омерзителен. – Не бойся, - повторил мужчина, прибегнув к силе внушения, но очень скоро понял, что она не работает на его спутнице. Быстрый взгляд мигом отыскал причину – серебряные заколки в тёмных волосах, и восставший разочарованно выдохнул. – Сними их, сними заколки. Пожалуйста. Тогда больше не будет больно, обещаю.

Внешний вид - одежда.

Виррейн на мгновение прикрыл глаза, мысленно успокаивая себя, что как только девушка избавится от защиты серебра, ей не придётся больше мучиться. Он внушит ей не бояться, он внушит ей не чувствовать боль, и у Блейза не будет над ней власти, потому что Истинный не первый, кто вонзил клыки в её невинное тело. А без чужого страха и страданий трапеза вампира будет уже почти вполовину не так вкусна и приятна, уж Вирр знал это на собственном проклятом опыте, за что и ненавидел свою демоническую сущность ещё сильнее. Как же отвратительно наслаждаться чужим отчаянием и болью, словно мало того, что вместе с кровью он отнимает и чужую жизнь. Хищнику внутри зачастую было недостаточно просто крови на губах, ему хотелось испытать и азарт охоты, выслеживать свою жертву, следовать за ней по пятам, слышать, как отчаянно трепещет чужое сердце, охваченное скользкими щупальцами страха...   
Виррейн сморгнул и испуганно вздрогнул, заметив бегущие по щекам девушки слёзы. И её слова... они ранили так глубоко и так больно, словно ему в грудь воткнулась целая пригоршня серебряных иголок. Хотелось зажать уши руками, только лишь бы не слышать, не понимать эту обречённость, которая звучала в голосе девушки. Она даже не пыталась убежать, не пыталась закричать, чтобы позвать кого-то на помощь, не решилась бороться за свою жизнь, прочитав в его нечеловеческих глазах безжалостный приговор. Ей не уйти, не добраться до Дворца – герцог всё равно догонит. Крик тоже погаснет, едва родившись в горле, стоит только ему сомкнуть пальцы на тонкой шее... Что ещё могла слабая девушка противопоставить даже не человеку, а монстру, который на самом-то деле давно мёртв и лишь по чудовищной ошибке ещё ходит по земле?.. Только одно дарованное Случаем оружие.
- Не сейчас, Сильвер, не сегодня, - восставший с трудом загнал глубоко внутрь собственный ужас и желание самому сбежать в лес, спасая не только жизнь девушки, но и собственное «я», которое поработил и почти уничтожил его внутренний демон. Но теперь слишком поздно было отступать. Запах крови уже витал в воздухе, и Блейзу не составит большого труда найти этот след, который приведёт его девушке. Может, у них уже совсем нет времени, может Истинный появится тут с минуты на минуту... или отсчёт уже пошёл на секунды. Если бы только знать, если бы только он мог отслеживать местонахождение вампира так же легко, как это может делать сам Блейз с помощью этой проклятой метки...
Виррейн шагнул вплотную к девушке, торопливо, но аккуратно стерев мокрые дорожки слёз и поймав за подбородок, заставил взглянуть себе в лицо, уже зная, что снова стал похож на человека. Даже глаза стали обычными, а уж лишняя пара клыков исчезла ещё раньше, ведь зверь внутри был доволен и сыт, как никогда.
- Мне и правда нужна твоя помощь, Сильвер. У тебя есть то, что необходимо таким... – Виррейн запнулся, но быстро взял себя в руки, - таким как я. Немного крови, и только. Сними заколки и спрячь их, но так, чтобы легко можно было достать. Если... если будет очень больно и страшно, воткни их ему вот сюда, как можно глубже... - мужчина поймал девушку за руку и приложил её ладошку к своей груди слева, где учащённо билось его собственное сердце.
Если это случится неожиданно... если она только успеет занести руку и ударить Истинного серебром, у неё может появиться шанс спастись. Призрачный, но всё-таки шанс, за который стоит побороться, пускай даже сейчас она, может, и не верит в собственные силы.
- А затем беги... без оглядки до первого же жилого сооружения и никому не открывай дверь. Понятно? – он встряхнул девушку, отчаянно надеясь, что всё это ей не понадобится. Что Истинный вампир согласится отпустить её до того, как  выпьет её до дна, и на совести восставшего станет ещё на один труп больше... Если бы только можно было предугадать действия демона... если бы только...
- Блейз, - изменившимся тоном обронил мёртвый герцог, без труда угадав место, откуда появится Истинный, но лишь потому, что демон не скрывал вовсе своего передвижения. – Вот твоя еда, - мужчина схватил девушку за плечо и довольно грубо толкнул её в сторону вожака. При этом на лице его не дрогнул ни один мускул, словно в нём и правда больше не осталось ничего человеческого. - Надеюсь, теперь ты доволен.

Внешний вид - одежда.